— Но…
— Прекрати, Марни, — он внезапно вскочил на ноги и швырнул на пол газеты. — Прекрати, пока я по-настоящему не разозлился. Мне остался до этого крошечный шажок. Я тебя предупреждаю!
— Нет! — возмутилась Марни.
Она схватила его за руку, когда он попытался уйти из комнаты.
— Гай, скажи мне, насколько глубоко мы завязли в долгах тебе!
— Достаточно глубоко, чтобы держать тебя на поводке, Марни! За это можешь не беспокоиться!
— Боже мой! — у Марни побелело лицо, и она упала на диван, где до этого роскошествовал Гай. — Я ничего не знала, — прошептала она. — Джеми не сказал мне ни слова, что он занимал у тебя деньги!
— Послушай, — вздохнул он, — если тебе будет легче, я скажу, что именно Джеми предложил мне, чтобы они переехали в Оуклендс, чтобы он снова стал работать на меня, и именно он предложил мне свой гараж, чтобы частично расплатиться за те суммы, которые занимал у меня. Он просто начинает чему-то учиться, Марни, — добавил он мрачно. — Он, наконец, пытается отвечать за свою жизнь и за свои поступки. Пусть учится. Пусть отвечает. Он использовал и тебя, и меня, и наши чувства друг к другу слишком долго!
— А Клэр! — спросила Марни. — Почему она должна страдать?
— Никто не будет страдать, — тихо сказал Гай. — Они должны отвечать за свои действия и поступки. Если ты подумаешь об этом, Марни, — спокойно продолжал он, — то увидишь, что все не так плохо. Клэр будет жить рядом с тобой в Оуклендсе. Тебе будет легче опекать ее, ведь так? А теперь, — быстро добавил он, — поехали к тебе на квартиру. Я хочу приехать в Оуклендс до темноты.
Они ехали в мрачной тишине. Марни никак не могла поверить, что брат посмел обратиться к Гаю с просьбой о деньгах. «А Гай? — подумала она, хмурясь. — Почему он дал деньги человеку, которого обвинял в том, что тот разрушил его семейную жизнь?»
«Ты сама знаешь ответ, — прошептал ей голосок в ее голове. — Он это сделал из-за тебя».
Он никогда прежде не был в ее квартире. Она сразу пошла в спальню, чтобы поменять нижнее белье. Марни надела короткую прямую шелковую юбку яблочно-зеленого цвета, такой же свободный жакет и белую шелковую блузку. Потом начала паковать вещи.
Она слышала, как Гай расхаживал в ее студии-гостиной. Он так нахально перебирал ее личные вещи, будто у него было на это полное право. Она крепко сжала губы, ее возмутила его бесцеремонность. Она до того разозлилась, что просто бродила по спальне и швыряла вещи в приготовленные чемоданы, не думая о том, как они будут выглядеть, когда она начнет их распаковывать.
