Смотрю, как тени от костра играют на острых скулах Клыка, и думаю: мы выросли вместе. Никому я больше, чем ему, не доверяю. Мы одной веревочкой связаны. Почему же между нами вдруг какая-то трещина пролегла? Почему мы вдруг как чужие?
Отодвигаюсь от огня и прислоняюсь спиной к стене пещеры. Клык вытирает о джинсы руки и подсаживается ко мне поближе. Снаружи ночь, и звезды стерты с неба тяжелыми, медленно ползущими облаками. Дождь в этих краях бывает хорошо если три-четыре раза в год. Похоже, нам достался один из таких редких подарков. Где-то там моя стая? Тепло ли им? Не грозит ли им какая-нибудь опасность?
— Клык… Что мы с тобой здесь делаем?
— Ребята хотят, чтоб мы с тобой нашли место, где нам всем поселиться.
— А как насчет Школы и спасения человечества? — Мой вопрос — отличный пример моих всегдашних методов избежания конфронтаций и конфликтов.
— Нам надо эти игры забросить к чертовой бабушке, — мягко отвечает Клык. — Пора в этом уравнении вынести себя за скобки.
— Я не могу, — расстроенно признаюсь я. — Я просто должна докопаться до сути.
— Макс, ты можешь изменить свой образ мыслей. Я тебя уверяю, что можешь!
Его голос шелестит, как шелестят под ногами сухие осенние листья.
— Я не знаю как.
Горло у меня сжало, а в глазах начинает щипать. Обняв руками колени, прячу от Клыка лицо и понимаю, что плечи у меня начинают вздрагивать. Хочу назад, в стаю…
Клык ласково гладит меня по голове и откидывает с шеи волосы. У меня перехватывает дыхание, и каждой клеточкой я чувствую движение его руки. Осторожно и нежно он ведет пальцами по моей шее и медленно движется вниз вдоль спины. Я замираю от удовольствия.
Наконец, немного очнувшись, нахожу в себе силы спросить:
— Что ты такое делаешь?
— Помогаю тебе изменить образ мыслей, — шепчет он прямо мне в ухо. А потом наклоняется, поднимает мне голову и целует.
В тот момент я не могу изменить или не изменить образ мыслей. У меня просто нет никаких мыслей. Как только губы Клыка коснулись моих губ, меня замкнуло, и все мысли разом испарились. Губы у него теплые и упругие, а рука нежно поддерживает мне шею.
Однажды раньше, на берегу океана, я его поцеловала. Но тогда я думала, что он умирает. И тот поцелуй был мгновенным. Всего какая-то секунда. А этот… длится и длится.
У меня кружится голова, и дыхание не перевести. Кажется, прошел час, пока мы, наконец, смогли друг от друга оторваться. Оба судорожно хватаем ртом воздух, и я пристально смотрю ему в глаза, как будто надеюсь найти в них ответы сразу на все вопросы.
