Корабль принёс известия от контрабандистов — друзей Том-Тома и Одноглазого. После этих известий Одноглазый стал ещё более суровым и угрюмым. Настроение его испортилось, как никогда. Он даже стал избегать перебранок с Гоблином, которые стали его второй профессией. Смерть Том-Тома была для него тяжёлым ударом, и мысли об этом до сих пор его не отпускали. Он упорно не желал рассказывать нам, о чём поведали его друзья.
С Капитаном дело обстояло чуть получше. Настроение его было просто мерзким. Мне кажется, он одновременно и стремился и питал опасение к новой земле. Наша новая работа означала для Гвардии вознаграждение. Все наши старые грехи можно оставить позади. Насколько он мог догадываться о службе, на которую мы поступили, всё это было именно так. Капитан подозревал, что Старшина был прав, когда говорил о северной империи.
День, последовавший за визитом контрабандистов, принёс холодные северные ветры. И уже вечером к берегам мыса жался туман. Сразу после наступления ночи из тумана выскользнула лодка и ткнулась в берег. Прибыл посланник.
Мы собрали свои вещи и начали покидать лагерь, в котором оставались теперь те, кто убежал из города вслед за нами. Животные и снаряжение, принадлежавшие нам, будут им наградой за верность и дружбу. Я провёл грустный и тихий час с женщиной, для которой значил даже больше, чем подозревал. Мы не проливали слёз и не лгали друг другу в этот час. Я оставил ей воспоминания и большую часть своего жалкого состояния. Она оставила мне комок в горле и чувство потери, которое невозможно до конца измерить.
— Ну, Каркун, — бормотал я, спускаясь к берегу, — с тобой уже случалось такое. Ты забудешь её ещё до того, как окажешься в Опале.
Полдюжины лодок стояли, вытащенные на берег. Когда очередная лодка заполнялась, матросы-северяне сталкивали её в полосу прибоя. Гребцы налегали на вёсла, толкая лодку сквозь накатывающую волну, и через несколько секунд они исчезали в тумане. Часть лодок заняли снаряжением и личными вещами.
Матрос, который говорил на языке Берилла, рассказал мне, что на борту чёрного корабля огромное количество свободного места. Посланник оставил в Берилле свои войска, чтобы охранять нового марионеточного Старшину, состоявшего в дальнем родстве с человеком, которому служили мы.
