Кто-то подал ему стул. Он сел, обратился ко мне:
— У тебя нет коньяку случайно?
Коньяк у меня был — на днях с последней почтой получил посылку из Москвы.
Я налил полстакана, он выпил залпом и сказал, ни на кого не глядя:
— Ваш Митлин умер у меня на столе. Я ничего не мог сделать. Газовая гангрена при плохом сердце!
…Он жалел каждого своего больного, мучился вместе с ним и сострадал ему — черта характера, свойственная всем большим русским врачам».
Вот что рассказал Леонид Ленч об Александре Александровиче Вишневском, нашем друге.
Осенью 1941-го и весь 1942 год Вишневский работает на Ленинградском фронте. Он объезжает полевые госпитали, ежедневно оперирует раненых, пишет статьи, проводит лекции, выступает на совещаниях, слушает доклады. И все это во время бомбардировок вражеской авиации и минных обстрелов. Вот что он записал на Малой Вишере 6 февраля 1942 года: «В четыре часа дня началась сильная бомбежка. Вышел на улицу, чтобы определить, куда попадают бомбы, и вижу: прямо на нас летят четыре бомбардировщика. Я отбежал в сторону — бомба упала близко. Несомненно, сохранив самообладание на войне, человек получает лишний шанс сохранить жизнь».
А бомба упала, между прочим, как раз на госпиталь, и там погибли многие врачи и сестры. Лишь случайно Вишневский находился в другом помещении! В этой записи он перечисляет жертвы бомбардировки. Был ранен в руку и его шофер Брыскин, которому не изменил обычный оптимизм: «Легко! Надул фрицев!»
А когда читаешь в конце записи такую короткую фразу: «…Из Москвы прислали 50 сестер, распределял их с Соколовым по госпиталям, все просятся на передовую», — то не можешь не восхищаться русскими женщинами. Какая готовность отдать жизнь за Родину! Какой великий дух!
В одной из записей Вишневский пишет: «Ведь за жизнь свою, отданную Родине, они не могли непосредственно и активно бороться с врагом, как это может делать пехотинец с винтовкой, зенитчик, танкист или летчик. В руках у наших хирургов — только скальпель! Вот почему врачи и сестры должны вырабатывать в себе особое мужество, воспитанное чувством профессионального долга и любовью к Родине. Они сражаются с врагом у операционного стола, когда вытаскивают на плащ-палатке или волокуше из огня раненых, подвергаясь при этом такой же смертельной опасности, как и солдаты, идущие на поле боя».
Мне пришлось перечитывать эти строчки как раз после просмотра третьего фильма из эпопеи Великой Отечественной войны, созданной Романом Карменом. Эта часть посвящена блокаде Ленинграда, и потрясающие кадры-документы невозможно смотреть без слез. Пронзительно звучат слова диктора: «Запомните эти лица! Запомните навсегда защитников-бойцов. Никто из них не вернулся из боя».
