— Но ведь по моей просьбе пароход все равно не остановят, — заметил Ромеш.
Огорчению Комолы не было предела.
— Скажи, чтобы остановили, попроси, ведь мы близко от берега.
Тогда Ромеш обратился к капитану с просьбой остановить пароход.
— Это против правил, господин, — отвечал тот.
Тут подошла и Комола:
— Нельзя его бросать. Ну остановитесь хоть на минутку! Ах, бедный мой Умеш! — восклицала она.
Пришлось Ромешу прибегнуть к самому простому и убедительному способу устранения законов и преодоления препятствий. Умиротворенный вознаграждением, капитан остановил пароход, но когда Умеш очутился на палубе, осыпал его градом ругательств. Однако мальчик и бровью не повел: он как ни в чем не бывало поставил к ногам Комолы корзинку и весело рассмеялся.
Комола все еще не могла опомниться от пережитого.
— Что ты смеешься? — корила она его. — Что бы сталось с тобой, если бы пароход не остановился!
Вместо ответа Умеш перевернул корзину, и оттуда посыпались на палубу гроздь недозрелых бананов, несколько сортов салата, тыквы и баклажаны.
— Откуда ты достал все это? — всплеснула руками Комола.
Показания Умеша относительно способа добывания этих продуктов власти ни в коем случае не признали бы удовлетворительными. Вчера, отправившись за творогом и другими продуктами, он приметил, у кого из деревенских жителей на огородах или крышах растут эти благословенные дары природы. Сегодня же, рано утром, перед самым отплытием парохода он спустился на берег и, не дожидаясь разрешения хозяев, собрал те из них, которые ему приглянулись.
Ромеш пришел в неописуемую ярость.
— Так, значит, ты стащил все это на чужих огородах! — закричал он.
— Разве это кража? — спокойно возразил Умеш. — Там было так много всего, а я взял совсем немножко, кому же от этого убыток?
— Ты думаешь, взять мало — не значит украсть?! Ах ты, преступник, уходи отсюда и убери прочь все это.
Умеш умоляюще посмотрел на Комолу:
— Мать, вот это у нас называют пиринг, он очень вкусен в тушеном виде, а вот бето…[26]
Ромеш рассвирепел еще больше:
— Убирайся со своим пирингом, иначе я выкину все в реку!
В ожидании дальнейших указаний мальчик поднял глаза на Комолу. Девушка сделала знак, чтобы он ушел. В этом жесте Умеш уловил сочувствие и тайную симпатию. Собрав в корзинку все овощи, он покорно удалился.
— Это очень нехорошо, — обратился Ромеш к Комоле, — нельзя так потакать мальчишке.
И он отправился в каюту сочинять письмо. Комола, внимательно оглядевшись по сторонам, увидела Умеша. Он сидел за палубой второго класса, у машинного отделения, там, где им было отведено место для стряпни.
