Выглянув из окна на остановке в Баракпуре, Ромеш убедился, что Окхой тут не сошел. Множество людей садилось и выходило в Нойхоти, но Окхоя не было и среди них. Напрасно нетерпеливо высовывался Ромеш и на станции Богула. Окхой нигде не появлялся. Очевидно, бессмысленно надеяться, что он сойдет и на следующей остановке.
Юноша бодрствовал до глубокой ночи и, наконец, заснул. Когда на следующее утро поезд остановился у вокзала в Гойялондо, Ромеш увидел закутанного шарфом Окхоя, который с чемоданом в руке торопливо шагал по направлению к пароходу.
До отплытия парохода, на котором Ромешу предстояло путешествовать дальше, еще оставалось немного времени, но возле второй пристани гудел, сигналя об отправлении, какой-то другой пароход.
— Куда направляетесь? — спросил Ромеш.
— На запад.
— До какого пункта?
— Если река не обмелеет, дойдем до Бенареса.
Ромеш поднялся на палубу, устроил в одной из кают Комолу и поспешил купить в дорогу молока, рису, бананов.
Между тем Окхой, опередив других пассажиров, забрался на первый пароход. Приняв массу предосторожностей, чтобы не быть замеченным, он занял местечко, с которого было удобно наблюдать всех входивших на пароход. Но пассажиры не особенно торопились. Пароход запаздывал с отплытием, и люди, воспользовавшись этим обстоятельством, мылись, купались, а некоторые даже занялись на берегу стряпней и тут же ели. Окхой решил, что Ромеш, вероятно, повел Комолу куда-нибудь в гостиницу позавтракать, но, совершенно не зная Гойялондо, разыскивать их не пошел.
Раздались гудки, пароход вот-вот готов был отплыть, а Ромеш все еще не появлялся. По колеблющимся сходням торопливо поднимались пассажиры. Непрерывные пароходные гудки заставляли их спешить, и толпа становилась все гуще. Но ни среди уже прибывших, ни в числе вновь прибывающих Ромеша не было видно.
Наконец, поток пассажиров схлынул, сходни убрали, и капитан отдал команду сниматься с якоря.
— Разрешите мне сойти! — крикнул встревоженный Окхой, но матросы не обратили на него ни малейшего внимания. Расстояние до берега еще было, невелико, и Окхой спрыгнул с парохода.
Однако и на берегу не обнаружил он следов Ромеша. Узнав, что несколько минут тому назад ушел поезд на Калькутту, Окхой решил, что Ромеш заметил его вчера на платформе во время спора с железнодорожником, угадал его недобрые намерения и, вместо того чтобы ехать в деревню, с утренним поездом вернулся обратно в Калькутту. А если человек вознамерился скрыться в Калькутте, разыскать его там — задача нелегкая.
