— Я знаю, вы просто хотите поколебать стойкость этого человека, — заметил он. — Отряд приверженцев моих пилюль состоит из одного Окхоя, но и его вы собираетесь отнять у меня!
— Не беспокойтесь, Оннода-бабу, — ответил на это Окхой, — меня изменить трудно!
— Значит, ты как фальшивая монета: захочешь ее разменять — угодишь в полицию, — добавил Джогендро.
Эти веселые шутки за столом Онноды-бабу разогнали, наконец, мрачное настроение последних дней.
Сегодняшнее чаепитие затянулось бы надолго, если бы Хемнолини не собралась уйти под тем предлогом, что ей пора делать прическу. Окхой тоже вспомнил о каком-то срочном деле и быстро ушел.
— Отец, — сказал тогда Джогендро, — немедленно делай приготовления к свадьбе Хемнолини.
Оннода-бабу удивленно посмотрел на него.
— Знаешь, — продолжал Джогендро, — в обществе много сплетничают относительно ее разрыва с Ромешем, со многими я затеваю ссоры из-за этого. Если бы я только мог открыть им всю правду, незачем было бы и ссориться. Но из-за Хем я рта не могу раскрыть — вот и приходится расправляться кулаками. Тут как-то пришлось проучить Окхила, — я услышал, как он болтает всякую ерунду. А если выдать Хем замуж, все прекратится, и мне не придется с утра до вечера, засучив рукава, поучать весь свет. Послушай меня, не медли больше.
— Но за кого же ее выдать, Джоген?
— У нас есть только один человек. После всей этой истории, после разговоров, которые уже начались, невозможно найти для нее хорошего жениха. Остался один только бедняга Окхой, его ничем не смутишь: скажешь ему пилюли глотать — проглотит, жениться попросишь — женится!
— Ты с ума сошел, Джоген. Да разве Хем согласится выйти за него замуж?
— Если ты не будешь мешать мне, я берусь добиться ее согласия.
— Нет, нет, Джоген! — испуганно воскликнул Оннода-бабу. — Ты не знаешь Хем. Запугиванием, принуждением ты только оттолкнешь ее. Дай ей еще несколько дней, пусть успокоится. Бедняжка, она столько уже пережила. А со свадьбой некуда торопиться.
— Да я ее не огорчу, все дело можно будет уладить очень осторожно и легко, не причинив ей никаких страданий. Неужели вы думаете, что я умею только скандалить?
Джогендро был человек нетерпеливый. В тот же вечер, едва Хемнолини, причесав волосы, вышла из своей комнаты, он окликнул ее:
— Хем, мне надо поговорить с тобой.
Сердце Хемнолини дрогнуло. Она медленно последовала за ним в гостиную и села на стул.
— Ты не замечаешь, как ухудшилось здоровье отца, Хем? — начал Джогендро.
