— Да, пожалуйста! — С видимым облегчением произнес правитель, — мы согласны.
Раздражение и досада, донесшиеся от Маргента ди Ратилоса говорили, что он вовсе не согласен, но спорить вслух дроу не решился.
А через несколько минут ловкий помощник Гуранда вписал все полученные нами блага и права в заранее заготовленный свиток и правитель, поставив свою печать, торжественно вручил его мне.
Ещё несколько минут нас поздравляли и пытались расхвалить свои товары и напроситься на дружбу, или хотя бы в гости, а я широко улыбался и сообщал, что не задержусь в столице ни одного лишнего дня, немедленно начну снаряжать обоз. Пару раз за время этих поздравлений меня пытались осторожно прощупать следилкой, но над моей головой мгновенно вспыхивал видимый всем зеленый свет и начинал тревожно мигать.
— Что такое над тобой мерцает? — Магистр Гуранд уставился так заинтересованно, словно сам не мог сообразить, что может мигать над головой мага.
— Щит, — вежливо сообщил я, — как только кто-то лезет ко мне следилкой или пытается кастовать заклинание, шит предупреждает, что засек эту попытку.
— Но зачем? — Это уже интересовался кто-то из его учеников, — можно просто усилить защиту.
— У меня и так мощная защита, а это мерцание — доброе предупреждение не лезть в мои карманы. Если невежда не прекратит свои действия и после него, моя защита начнет отвечать.
— Интересно было бы посмотреть, — попытался подловить меня Маргент.
— Всем будет интересно, — улыбнувшись ещё шире, подтвердил я, — и даже тепло. Моя сильная способность — огненная стихия.
— Никаких проверок, — строго предупредил Гуранд, — тем более здесь и в такой знаменательный день. Пора объявить радостную новость подданным.
И в самом деле распахнулись широкие двери и нам пришлось чинно шагать в приемный зал, где дворецкий громко объявлял наши имена и звания.
До столов мы добрались только через час, и к этому времени мне пришлось добавить себе невозмутимости. Похоже, дроу переняли у чистокровных людей привычку по каждому поводу говорить длинные и лицемерные речи всегда бесившую меня своей никчемностью.
Единственное полезное наблюдение, которое я сделал за это время — меня вдруг обнаружили присутствовавшие среди гостей невесты-дроу. И это так резко бросалось в глаза, что не могло не веселить. Вот только три дня назад мы были во дворце и эти холеные красавицы смотрели мимо меня, как будто я был прозрачен. Впрочем, я и не удивлялся, привык к такому обращению ещё в королевстве Альбионы. Маглор, живущий на несколько медяков в неделю, неинтересен столичным красавицам, даже если знает четырнадцать языков и четыре сотни заклинаний.
