— А стая? — не понял дроу, явно что-то слышавший про эти обычаи.
— А Стая — это мы! — ослепительно и клыкасто улыбнулся Таилос, и тихонько рыкнул, превращаясь в медведя.
Чего это он, не понял я, оглянулся и остолбенел. Из кухни, из столовой, гостиной, из всех дверей и с лестниц мягко ступая, подходили оборотни. Волки, медведи, пантеры и барсы, рыси и дикие коты… великая пентаграмма, да сколько же их у нас! Люди тоже пришли, но в основном женщины и держались позади.
— Что? — не сразу пришел в себя Гуранд, — все они в его стае?
— Здесь ещё не все, — небрежно махнул Таилос, и стая исчезла, — ещё отряд Кахориса и подопечные Рэша.
Я только согласно кивнул, Кахорис вел к нам молодых оборотней, а Рэш отправился вместе с детьми и самыми слабыми оборотнями наводить порядок в поместье. Судя по обещанию Таила старая ведьма направлялась к нам, а вот куда делась Орисья я боялся даже спрашивать, хотя очень хотел с ней встретиться.
— А… — замялся повелитель, не решаясь высказать невероятное предположение, но Унгердс догадался сам.
— Я тоже в стае. Иридос назначил меня советником.
— Я тоже, — легкомысленно фыркнула ведьмочка из своего угла, — раз все родственники в стае.
Гуранд попытался открыть рот, чтоб что-то спросить, но передумал и плотнее стиснул зубы. Видимо, не был готов переварить сразу столько шокирующей информации.
— А какие у вас ещё были вопросы? — Подождав достаточно, чтоб не казаться назойливым или невежей, осведомился я у мрачно жующего пирожки Гуранда.
— Я хотел узнать, как вы решили судьбу Даверлиса, — нехотя буркнул маг, — и искоса поглядел в сторону где сидели маркиз и Мэлин.
— А действительно, — вспомнил я про воинственного дроу, и не услышал в собственной душе привычной злобы, поднимавшейся при упоминании этого типа, — как мы решили его судьбу?
— Никак, — пожал плечами Таилос, — ждали пока ты проснешься.
— А он уже проснулся?
— Да, — коротко сообщил медведь и тоже посмотрел в сторону ведьмочки.
Этот взгляд послужил для нее каким-то сигналом, Мэлин встала со стула и пришла к нашему столику.
Маркиз как приклеенный, топал за ней, старательно строя на лице счастливое выражение.
Плохой из него комедьянт, вздохнул я про себя, а вслух произнес самым учтивым тоном:
— Может, придвинете столик и присоединитесь к нам?
Только на один краткий миг в глазах жениха мелькнула неизбывная тоска, а уже в следующую секунду он со своей идиотской улыбкой подвигал столик и ставил для Мэлин стул.
