— Он уже нашел одно, — спокойно кивнул Таилос, — мы выкупили долги той девушки, Эрники, и предложили ей за остальную часть больше остальных покупателей. Она сможет на эти деньги купить книжный магазинчик или шляпную мастерскую, а имение достанется нам.
— Но нужно будет за ней присматривать, — вспомнил я доверчивую невесту, — чтобы больше не обманул никакой негодяй.
— Не волнуйся… — хитро хмыкнул Аган, — уже присматривают.
— Жулики, — восхитился я, и повернулся к Таилосу, — тебе деньги нужны? У меня есть обязательство повелителя, можно получить в любой момент.
— Нам Кахорис выдал, — отмахнулся он, — ещё есть. Сначала расскажи, как тут обстоят дела, а то Мэлин что-то утаивает.
— Дела странные, — пришлось признаться мне, — я пока никак не могу понять, что не так с нашим женихом. Но командира тех дроу, что обрушили на дорогу скалу, я сегодня видел, и позже он прислал Мэлин букет с признанием в любви.
— Ир, а почему ты мне не сказал, что это был он? — Так и подскочила бастарда.
— При Соле я тебе должен был говорить? — Ты что, не видишь, что она за ними шпионит? Или не поняла, что букет появился не без ее помощи? — разозлился я, — Таилос, объясни своей падчерице, что во дворце нельзя говорить все, что думаешь и знаешь!
— Я объясню, — помрачнел медведь, и неожиданно признался, — но она мне не падчерица… к сожалению. Мы с Орисьей так и не помирились.
— Так, — сразу забыл я про дворец и про дроу, — а почему ты тогда сам сюда прибежал? Почему не остался ее уговаривать? Чего молчишь?
— Иридос… это серьезный вопрос. Давай не будем сейчас…
— Хорошо, — согласился я, — поговорим позже. Но Мэлин тебе все равно родственница, она единственная родная сестра твоего сына, так что как ни крути, родня по крови. И пусть она попробует мне доказать, что это не так!
— И не подумаю, — вдруг объявила вредная девчонка, встала со своего места и села рядом с медведем, — мне Таилос сделал столько добра… другого отца я не признаю. Прости Тай… из-за меня тебе пришлось скрываться.
— Дурочка, — он облапил ведьмочку за плечи и прижал к груди, — я тебя всегда за родную считал и никогда всерьез не сердился. Ты же глупым ребенком была… а эти ведьмы кого хочешь запутают.
— Спасибо, Таил, — всхлипнула Мэлин, — я боялась, что ты никогда не поймешь.
— Чего уж тут не понимать, — оборотень гладил ее по голове огромной ладонью и заботливо стирал слезы, — если сама Мильда прощения попросила. Кстати, — он обернулся и виновато посмотрел на меня, — она идет сюда.
