Весьма убогая картина. Похоже на какой-нибудь пустырь в современном городе. Оттуда, где я нахожусь, видны кучи мусора, испражнения животных. В отбросах роются собаки. Крайне убогая картина.
На горе никого, за исключением двух римских солдат. Они устанавливают на вершине столбы, забивают их большими колотушками в заранее выкопанные ямы. Оглянувшись, я вижу, как несколько человек с трудом поднимаются в гору. Скорее всего, это зеваки, которые хотят занять место получше. Наверное, подобные люди находились во все времена.
Здесь жарко. Я чувствую это даже через экран. И еще запах. Он докучает больше всего. Жужжат огромные мухи. Они пролетают сквозь экран, вроде бы не встречая никакого препятствия. Полагаю, это значит, что люди могут делать то же самое.
СОВЕРШЕННО ВЕРНО, ПРОФЕССОР ИАИР[1].
Погодите. Я вижу облако пыли. Сюда движется процессия. Примерно десять-пятнадцать солдат, как мне кажется. И среди них трое осужденных. Двое, с виду очень сильные, идут впереди. А сзади идет… это он, он. Он… о, его скрыло облако пыли.
Те двое солдат закончили вкапывать столбы. Они надели доспехи и теперь стоят, опершись на мечи. Какой-то зевака спрашивает, когда все начнется. Один из солдат говорит, что уже скоро. Сейчас они…
ЧТО-ТО СЛУЧИЛОСЬ?
Нет-нет, я просто отвлекся. Прошу прошения. Еще не привык к тому, что нужно проговаривать все, что видишь.
Так вот, похоже, легенда о Симоне Киринеянине правда. Человек в хвосте процессии… он упал на колени. Этот крест… он, должно быть, весит килограммов сто. Человек не мог подняться, и солдаты начали его избивать. Но он все равно не встал. Очевидно, слишком ослаб. Солдаты заставляют кого-то из толпы снять крест с плеч человека. Тот поднялся и пошел вслед за Симоном. Я уверен, что это Симон Киренский. Хотя, конечно, доказать это невозможно.
Теперь процессия совсем близко. Я уже вижу двух осужденных. Крупные парни с волосатыми руками, одеты в грязные хитоны. Они, кажется, не испытывают никаких трудностей со своей ношей. Один вроде бы даже смеется. Да, так и есть. Он только что сказал что-то одному из солдат, и тот засмеялся в ответ.
Они почти подошли. Я могу…
Я вижу Иисуса.
Он идет, согнувшись, но видно, что он довольно высокий. Думаю, за метр восемьдесят. И худой. Он, похоже, постился. Лицо и руки почти белые от пыли. Он бредет, спотыкаясь. Только что закашлялся от пыли, набившейся в легкие. Его хитон тоже в пыли. И в пятнах. Судя по всему… в него швыряли навозом.
