— Зря ты думаешь, что мне нужно выслушивать твой вопрос до конца, чтобы ответить. Ты знаешь философа Зенона? — Я неопределенно покачала головой. — Увы. Зенон жил до Сократа и, как считается, открыл сорок парадоксов в картине мира, предложенной Парменидом. Уж Парменида-то ты, конечно, знаешь? — спросил ван Хутен. Я кивнула: дескать, прекрасно знаю вашего Парменида — хотя понятия не имела, о ком идет речь. — Ну слава Богу, — сказал ван Хутен. — Зенон профессионально специализировался в поиске неточностей и избыточного упрощения у Парменида, что было несложно, потому что Парменид был демонстративно не прав везде и всегда. Парменид незаменим, как приятель, который на скачках всегда ставит не на ту лошадь. Но самый важный парадокс Зенона… Погодите, обрисуйте мне степень своего знакомства со шведским хип-хопом!
Я не поняла, шутит Питер ван Хутен или нет. Через секунду за нас ответил Огастус:
— Очень небольшая.
— Но вы, наверное, слышали оригинальный альбом «Ничегонеделанье» Афази и Филфи?
— Не слышали, — сказала я за нас обоих.
— Лидевью, поставь сейчас же «Бомфаллерала»!
Лидевью подошла к МП3-плейеру, повернула немного колесико и нажала кнопку. Отовсюду зазвучал рэп. Мне он показался совершенно обычным, только слова были шведские.
Когда песня закончилась, Питер ван Хутен выжидательно уставился на нас, до отказа вытаращив маленькие глазки.
— Да? — спросил он. — Да?
— Простите, сэр, но мы не знаем шведского, — пояснила я.
— Какая разница! Я тоже не знаю. Кому этот шведский, на фиг, нужен? Важность в том, не какую чушь лепечет голос, а какие чувства этот голос вызывает. Вы, разумеется, знаете, что существуют всего два чувства — любовь и страх, и эти Афази и Филфи лавируют между ними с легкостью, которой просто не найти в хип-хопе за пределами Швеции. Хотите еще раз послушать?
— Вы что, шутите? — не выдержал Гас.
— Простите?
— Это какой-то розыгрыш? — Гас посмотрел на Лидевью. — Да?
— Боюсь, что нет, — ответила Лидевью. — Он не всегда… Это довольно необычно…
— Заткнись ты, Лидевью! Рудольф Отто говорил, если вы не сталкивались со сверхъестественным, не пережили иррациональную встречу с ужасной тайной, тогда его сочинение не для вас. А я заявляю вам, юные друзья, что если вы не способны услышать натужно храбрый ответ страху в песне Афази и Филфи, тогда мой роман не для вас.
Я даже не могу выразить, насколько обычной была эта рэп-композиция, только на шведском.
— Так вот, — снова вернулась к теме я. — О «Царском недуге». Мать Анны в момент окончания книги собирается…
