— Так оно и есть, — сказал Пера. — У него здесь большие связи. Возможно, вам это не известно, но я вчера узнал, что он президент местной медицинской коллегии…
— Никто не может быть сильнее Революции, — оборвал я его. — И тот, кто сопротивляется ей, будет сломлен.
— Я полностью согласен с Алипио, — сказал ортопед. — Но я хочу, чтобы ты, Пера, знал, что мне известно побольше твоего: доктор Баркес возглавляет не только медицинскую коллегию, но и петушиные бои в Баракоа, и еще он совладелец частной клиники.
— Неужели!
— Значит, вы считаете, что никакого сближения с доктором Баркесом быть не может, — сказал Пера.
— Этот вопрос надо поставить иначе! Не понимаю, что с вами происходит? — Я начинал раздражаться. — Сто раз вам говорил, что это он не желает никакого сотрудничества с нами.
— Вполне возможно, что как раз из-за твоего поведения, — сказал Пера.
— Не пойму, чего ты хочешь. Чтобы я поступился своими принципами, только чтобы сблизиться с ним? Но ты знаешь, для меня это вопрос серьезный. Моя позиция тебе известна. Я ничем не поступлюсь, потому что мне поступаться нечем. Уступить ему — значит признать, что он был хорошим директором, что мы и ИНРА ошибались, а ведь тебе известно, Рамос, что это не так.
— По-моему, к согласию мы не придем, — сказал анестезиолог. — Видимо, собрание пора закрыть.
— Я полностью согласен с Алипио, — поддержал меня ортопед. — Мы можем поддерживать с ним отношения, но ни на йоту не отступая от своих принципов. А если дело повернется таким образом, никакое примирение невозможно.
— Предлагаю вернуться к этому вопросу дня через два-три, — сказала лаборантка.
И все с нею согласились.
— Прежде чем закончить, — сказал я напоследок, — хочу напомнить, что работать мы должны все вместе, а не только я и Педро, председатель и секретарь совета, а то мне кажется, что всю работу вы взвалили на нас двоих. Вот я и предлагаю заново провести выборы на посты председателя и секретаря совета, мне кажется, если понадобится, любой из вас может занять эти должности. Как по-вашему?
Все были удивлены столь неожиданным предложением. Педро ничего не сказал и, хотя явно был поражен, тоже наблюдал за собранием.
Однако никто с моим предложением не согласился. И постановили, чтобы мы с Педро продолжали работу в прежних должностях. Что же касается недостаточной помощи в работе, то, разумеется, последовали оправдания и извинения. Но по-моему, все останется по-старому.
Проснувшись утром, я почувствовал страшную усталость во всем теле, болел каждый мускул. Свежий ветерок с моря доносил в окно шум волн. Жена разложила свой «мелочный товар», как я называю керосинку, на которой уже закипала вода для кофе, неочищенный сахар и фильтр, все это стояло на полу, потому что в комнате у нас не было даже маленького столика.
