По четвергам она пишет в свой дневник, и это самые безмолвные вечера из всех безмолвных вечеров. Вскипятив чайник, она раскрывает тетрадь на чистой странице и подносит ручку к бумаге. Ставит дату вверху слева и дальше без устали исписывает четыре листа подряд убористым почерком, почти не прерываясь, чтобы подумать. Мне в этот дневник нос совать запрещено, и я понятия не имею, где мама его прячет, хоть и до смерти хочу узнать, что за новые слова ей удается находить каждую неделю. Я знаю, что она несчастна, но не представляю, как можно целый час мусолить одно и то же: «Мне плохо. Ненавижу Рейтсуэйт. Дональд испортил мне жизнь». Единственное, что способно помешать потоку ее мыслей, это шум. Когда она пишет, то кажется, даже часы тикают слишком громко, а жители городка по ту сторону холмов чересчур громко шелестят страницами книг. Как-то она накинулась на меня за то, что я соплю как паровоз, поэтому по четвергам я стараюсь не выходить из своей комнаты, чтобы ее не раздражать.
Вот в такой вечер я заметил в карьере Фиону, голова которой мелькала между деревьями и кустами. Я был только рад предлогу удрать из дома и через несколько минут присоединился к ней. Заметив меня, она вытащила из ушей наушники, и мы зашагали рядом, болтая о школе. В разговоре возникла пауза, и я хотел уже спросить, как ее брат в колонии, но она опередила меня.
— А я вас видела, Дональд. С тем парнишкой. Пару раз, когда вы сюда приходили-уходили.
Я, сам не знаю почему, почувствовал виноватое покалывание в затылке, добежавшее до кончиков пальцев. Я растерянно кивнул — да, мол, было дело, — но понятия не имел, что сказать.
— Кто он? — спросила она.
Тут меня вдруг понесло, и я, неожиданно для себя, начал вдохновенно и убедительно врать, да так, что сам почти верил в свою ложь. Мол, парнишку зовут Джейк Додд, и знаю я его по литературному клубу рейтсуэйтской библиотеки. У нас там две группы, и из старшей, подростковой, к каждому прикрепили по участнику из младшей, чтобы мы на них влияли, помогали им развиваться, рекомендовали книги, которые сами они ни за что не прочитают. Мне достался Джейк, мы вроде как подружились, и с его матерью я познакомился, ну и она просит присмотреть за ним иногда, когда ей нужно отлучиться. Объяснение получилось таким до скуки правдоподобным, что Фионе и в голову не пришло усомниться. Когда я закончил, она сказала, что мне прямо медаль нужно дать. Мы двинулись дальше, и она начала рассказывать, как была у брата.
