— Что у
меня бзик
насчет
спасения
людей? — вздохнул
Гарри. — Ну и
ладно. Просто
дайте мне это
сделать.
Глава 10.
Испытания
Гарри
был рад
вернуться в
школу, хоть и
знал, что
ожидание
наверняка
сведет его с
ума. Ему
страстно
хотелось
что-то
сделать, чтобы
помочь тетке,
да и себе
тоже, но в
маггловском
мире все было
устроено
по-другому.
Тогда
в палате №328 он
и ряженый
Ремусом Снейп
как-то
умудрились
все же вбить
в голову дяди
Вернона
мысль, что
волшебство
тут ничем не
поможет. Они
долго
объясняли,
что заклинания
не
существует и
составить
его
невозможно,
ибо магия не
для магглов.
Разумеется,
это было,
мягко говоря,
упрощение, но
Снейп был
твердо
убежден, что
дядя Вернон
«в состоянии
воспринимать
лишь элементарные
аксиомы».
— Вряд
ли из твоего
дяди вышел бы
рэйвенкловец,
Гарри, —
только и
сказал он.
Разумеется,
дядя Вернон
воспринял
новости не
слишком
хорошо. Проще
говоря, он
орал, брызгал
слюной,
отказал
Гарри от дома
и пригрозил
убить —
однако взял
свои слова
назад, когда
Снейп
изложил
другой
способ.
— Гарри
готов стать
донором, если
его костный
мозг
подойдет для
пересадки, —
объяснил
зельевар. —
Полагаю, вам
следовало бы
его поблагодарить.
Конечно,
никаких
благодарностей
от Вернона
ждать не
приходилось,
но,
поразмыслив
немного, тот
все же
согласился,
что операция
— это
единственное,
что может
спасти
Петунию.
Потом он
признался,
что боится,
как бы не
случилось
каких-нибудь,
как он
выразился,
«уродских
последствий»,
но Снейп
развеял его
опасения,
объяснив, что
таковых не
будет и быть
не может.
«Очень
по-слизерински»,
— подумал
Гарри, отлично
помня
рассуждения
Снейпа о том,
что пересадка
костного
мозга может
сделать Петунию
ведьмой.
Впрочем, как
потом
объяснил зельевар,
такая
перемена
если и
произойдет, то
очень
постепенно. А
тем временем
охранные
чары уже
можно будет
перенести на
Дадли, так
что даже если
с тетей
Петунией
что-нибудь
случится,
четвертый
номер по
Тисовой улице
останется
для Гарри
безопасным
домом.
Последнее
словосочетание,
надо сказать,
Снейп почти
выплюнул.
Гарри
был ужасно
рад, что этим
дело и
ограничилось:
презрительное
фырканье
показывало,
что Снейп на
самом деле
думает о
Дурслях,
только и всего.
Гермиона бы,
скажем,
непременно
принялась бы
приставать к
Гарри с
просьбой
излить душу.
Снейп же
просто
позволил ему
быть самим
собой, и все.
На
разговоры с
дядей
Верноном
ушел почти час,
и все это
время Дадли
не было
поблизости.
Гарри
огорчился: он
был бы не
прочь поговорить
с кузеном и
выяснить,
по-прежнему
ли тот так
дружелюбен.
Это могло
иметь
значение для
чар — но, увы,
поговорить с
Дадли так и
не удалось.
