Год, какого еще не бывало | страница 50

        — Я и без того знаю, что у них ее нет, профессор.

        — Не сомневаюсь.

        Гарри не осмелился поднять глаза, не желая видеть ухмылку Снейпа.

        — Но не все так просто, — продолжал тот. — Дело не просто в отсутствии доброжелательности. Воспоминания вашего дяди явно искажены, он искренне считает, что именно вы виноваты во всех ваших неприятностях.

        Неприятности. Милое слово для обозначения постоянных издевательств, непомерной работы по дому, оскорблений и пощечин. Гарри мрачно продолжал жевать, не желая даже задумываться, какие еще воспоминания Снейпу удалось увидеть. Пусть Снейп знает все, пусть даже расскажет всему Слизерину или, еще хуже, использует это, чтобы издеваться над ним в классе. Это не самое плохое из того, что ему приходилось переносить. Бывало и хуже. Например, когда Волдеморт использовал его кровь, чтобы возродиться, и Гарри осознал, что на нем будет лежать ответственность за всех, кого убьет это чудовище. Или когда он понял, что для большинства людей он не человек, а шрам на лбу и пророчество.

        Или когда из-за него погиб Сириус.

        — У вас тоже детство было не сахар! — неожиданно взорвался он, и на сей раз ему было плевать, что Снейп, скорее всего, выйдет из себя.

        — Это верно, — признал Снейп, чуть склонив голову на бок. — Полагаю, можно сказать, что мы в расчете.

        — Зашибись, — ядовито сказал Гарри, слишком разозленный, чтобы оценить подобное признание из уст Северуса Снейпа. — Я просто счастлив. Знаете, что я вам скажу, профессор? Я уже извинялся один раз, и извинялся искренне, и слова никому ни сказал, кроме Сириуса. Да и то я его спросил, потому что хотел знать, какого хрена они это делали и как мой отец мог быть такой гребаной сволочью, понятно? Так что если вы думаете, что мы в расчете... нет, ладно, забудьте, — он вдруг резко умолк.

        — Если мы в расчете... — задумчиво повторил Снейп, разглядывая его так, как Ремус никогда не делал: словно хищник, оценивающий добычу. — А! Могу я предположить, что ваша яростная тирада представляла собой неуклюжую и довольно инфантильную попытку попросить меня ни с кем не делиться тем, что мне удалось узнать?

        Гарри уставился в тарелку. Надкушенная пицца выглядела еще более мерзко, чем раньше. Он изо всех сил боролся с желанием швырнуть ее в стену и смотреть, как кетчуп медленно стекает по кошмарным обоям в цветочек.

        — Мистер Поттер?

        Непривычно презрительные интонации Ремусова голоса заставили Гарри поднять голову. Он смерил профессора злыми зелеными глазами.