— Тогда,
может,
лимонную
дольку?
— Нет, —
вздохнул
Гарри, устав
от
директорских
игр в доброго
дедушку. Что
он там себе
думает? Что
Гарри
маленький
ребенок,
которого надо
подкупать
конфетами?
Хотя
вообще-то, признался
себе Гарри,
отказываться
читать письмо
и ехать к
умирающей
тетке... даже
если забыть
про охранные
чары и всю
эту магию
крови, это
было
по-детски. Он
и вправду вел
себя как
капризный
ребенок.
Нужно
прекратить
эту глупость
сию же
минуту.
—
Хорошо,
значит, я еду
в Суррей, —
согласился он
и задался
следующим
вопросом: — Я
так понимаю,
Орден будет
не спускать с
меня глаз
круглые
сутки, как
обычно?
Дамблдор
кивнул, и
Гарри сдался
окончательно.
— Ладно.
Хогвартс-экспресс
ходит в
октябре? Или
лучше через
каминную
сеть в дом
мисс Фигг?
— Через
каминную
сеть, —
вмешался
Снейп. — Но его
нельзя отпускать
одного. Это
летом он в
основном
сидит дома, а
сейчас его
тетка в
больнице,
следовательно,
мистер
Поттер будет
вынужден
проводить
много
времени там и
в дороге. Это
слишком
далеко от
области
действия чар,
и просто
наблюдения
членов
Ордена за ним
будет явно
недостаточно.
— «Он»,
между прочим,
здесь сидит, —
сердито встрял
Гарри. —
Обязательно
говорить так,
будто меня
нет?
Снейп
покосился на
него.
— Если
вы хотите
по-прежнему
сидеть здесь и
слушать,
извольте не
перебивать.
Итак, как я
уже говорил,
Поттера
должен
охранять кто-то
из нас —
постоянно.
Ему нужен
сопровождающий,
чтобы
предотвратить
возможные попытки
покушения.
Гарри
не сдержался
и фыркнул.
— Я
думал, вы
прочли
письмо,
профессор.
Никаких
магов,
помните? — он
поспешно
закрыл рот,
пока не
ляпнул что-нибудь
еще, вроде
«они боятся
магии похуже
чумы, а меня
ненавидят
еще больше».
— В
некоторой
степени
владея
грамотой, мистер
Поттер, —
хмыкнул
Снейп, — я
оценил слог
вашего дяди.
В том числе
его выбор
эпитетов.
До
самой этой
минуты Гарри
не знал,
прочитал
зельевар
письмо или
нет — тот
проглядел его
так быстро...
Гарри сжал
кулаки,
ужасно жалея,
что не может
что-нибудь
ударить, и с
трудом
сдержал стон,
когда
заболела
пораненная
ладонь.
Раздраженный,
он размотал
повязку и
убедился, что
все не так уж
и плохо. Даже
к Помфри идти
было незачем,
хотя болело
ужасно.
Хотя
Гарри
по-прежнему
душила
ярость, он был
твердо
намерен
вести себя
по-взрослому.
Встав, он
повернулся к
директору.
—
Прежде чем
уйти, сэр, я бы
хотел подать
жалобу на
одного из
преподавателей.
