Суэн Бакстер с детства отличалась удивительной рассеянностью, которая, впрочем, не мешала ей обладать безупречным вкусом, нравиться всем мальчишкам в классе, получать довольно высокие баллы по гуманитарным предметам и вообще наслаждаться жизнью.
История, из-за которой Суэн Бакстер была объявлена погибшей и похоронена на фейнстаунском кладбище, случилась именно из-за ее рассеянности, усугубившейся по той простой причине, что она… влюбилась. Влюбилась вовсе не в Питера Харди, которого предпочла бросить без объяснения причин, дабы не травмировать его и без того пошатнувшую самооценку, а в человека, с которым переписывалась уже давно, профессиональным фотографом и репортером Гудвином.
Этот мужчина, возраста которого Суэн не узнала до тех самых пор, пока не встретилась с ним лично, был точной копией самой Суэн — с той только разницей, что «копия» эта была мужского пола.
С Гудвином, неоднократно консультировавшим Суэн по профессиональным вопросам, ей хотелось встретиться уже давно. Она знала, что он обожает прыгать с парашютом, увлекается альпинизмом и вообще делает все то, что в маленьком Фейнстауне считают глупой тратой времени и денег. Кроме всего прочего, Гудвин обладал тем же качеством, что и Суэн, — удивительной рассеянностью, касавшейся мелких бытовых вопросов, так что она могла не переживать насчет того, что он будет сильно удивлен, если обнаружит ее линзы в своем стакане с содовой.
Увы, и Суэн, и Гудвин были журналистами, а потому их встречи постоянно откладывались. Когда очередная встреча была перенесена по вине Гудвина, забывшего предупредить начальство о том, что он собирается взять отпуск, заскучавшая Суэн от нечего делать предложила Питеру Харди прогуляться с ней по дому «старой ведьмы» мисс Попугай. Там, случайно уронив птичью клетку Суэн обнаружила ключ и дневник, содержание которого показалось ей крайне любопытным — вероятно, потому что в отличие от своей сестры она открыла его сразу на середине.
Часть дневника Суэн успела прочитать там же, в доме мисс Попугай, пока ее удивительно неловкий спутник пытался разыскать в доме нитки, чтобы зашить брюки, разодранные на самом интересном месте. Чтение дневника Суэн продолжила дома, и если поначалу его содержание показалось ей веселым и забавным, то с каждой прочитанной страницей она все больше осознавала, что имеет дело скорее с трагедией, нежели комедией или мелодрамой. Суэн подумала о том, что ее находка может стать настоящей сенсацией для журнала, и даже поделилась своими планами с редактором, Говардом Хендриксоном, потребовавшим от нее материал, который она, разумеется, пока не могла ему предоставить.
