Анна пожала плечами, притворившись смущенной.
— Я не уверена, — тихо произнесла она. — Я знаю, что вы наблюдали за мной сегодня. Честно говоря, я сознательно пошла на это, чтобы доставить вам удовольствие. — Анна на мгновение замолчала. — Итак, вы утверждаете, что умнее и храбрее меня?
Палач недоуменно прищурился, а потом широко раскрыл от удивления глаза.
— Ты не собираешься?..
Она чуть отклонилась назад.
— У меня не было помощников. Неужели вы не можете сделать это самостоятельно? Ай-ай-ай! — сказала она и покачала головой. — И вы продолжаете настаивать на том, что мужчины более искусные и сообразительные, чем женщины?
Лицо палача потемнело от злости. У Цзин-Ли ее выходка вызвала обратную реакцию: он просто прыснул от смеха.
— Он в состоянии сделать это самостоятельно, женщина. В детстве только так и…
— Вон отсюда! — заорал мандарин.
Цзин-Ли осторожно поставил зеркало и поклонился.
— Конечно, Чжи-Ган, — тихо произнес он. — Это очень смелый и разумный поступок, — добавил он, усмехнувшись. — Я понимаю, что тебе не нужны свидетели. А вдруг ты не сможешь…
— Вон!
Продолжая смеяться, Цзин-Ли выбежал из комнаты. Анна же осталась стоять возле ванны, в которой сидел мандарин и поглядывал на свой торчащий из воды возбужденный половой орган. Она внимательно посмотрела на палача, пытаясь понять, что он сейчас чувствует. Похоже, он уже не злился. Его лицо стало каким-то задумчивым. В его взгляде сквозило любопытство. Казалось, что он тщательно изучает ее. А еще на его лице читалось такое откровенное желание, что она едва не утратила присутствия духа. А может, совсем наоборот. Ее соски напряглись под его пристальным взглядом, и она облизала языком свои пересохшие от напряжения губы.
— Ты хочешь увидеть представление? — спросил он, поддразнивая ее.
Она отвела глаза в сторону.
— Я хочу просто развлечь вас, благородный господин. Я…
Мандарин не дал ей договорить, схватив рукой за подбородок. Потом он медленно повернул голову Анны и заставил ее посмотреть ему прямо в лицо.
— Ты снова хочешь спрятаться, разумная женщина?
Она вздохнула. Что ж, назвался груздем — полезай в кузов.
— Я бы никогда не стала прятаться от вас. Мне будет интересно все, что бы вы ни показали мне.
Он застонал от удовольствия, как будто она пообещала ему больше, чем просто свое внимание. Она не успела даже удивиться, когда он начал медленно опускать ее голову. В этом не было никакого насилия, он просто заставил Анну положить подбородок на ее руки, лежавшие на краю ванны.
