Один из тех, кто обсуждал «Королеву роз», в тишине со стуком поставил чашку на стол. Сэм подозвал кивком пальчика одного из своих людей и сказал:
– Сегодня у нас разрешен алкоголь.
– …Он был полон решимости уехать! – кричал Мередитт сквозь взвесь пота и табачного дыма, окруженный плотным кольцом тех, кто жаждал больше подробностей, – Но в последнее утро, когда задул крепкий северо-восточный бриз, и мой старый разбойник скомандовал ставить полные паруса, Финдли обернулся на засранные верхние кварталы Ливерпуля, бросил шляпу на землю... – на этом месте сэр Юэн сорвал с себя свой львиный парик, его давно не стриженные волосы прилипли к вискам и щекам, – бросил свою шляпу на землю и сказал, джентльмены: «Черта с два!» – Мередитт потряс скомканным в кулаке париком. – «Черта с два!»
В зале установилась тишина. Никто не решался подать голос после Мередитта. А он кое-как расправил парик, напялил его на голову и продолжил:
– Одним словом, он погрузился в какой-то другой шлюп и каботажем отправился в Плимут. У него там дела. А через три дня он планировал вернуться в Лондон. Я сам видел, как его карета сегодня выезжала за ворота. Он хотел, чтобы его встретили.
Помолчав, обвел всех присутствующих взглядом налитых кровью глаз и повторил так низко, что вместо голоса вновь прорезалось рычание:
– Встретили...
Койн в кирасе
Наступило 14 июня, оканчивалась вторая неделя путешествия, когда солнце перестало выходить из-за туч, а утром и вечером спускался густой и холодный туман. Капитан Литтл-Майджес всю ночь и все утро просидел над картой в тяжелых размышлениях, так, что пепел от трубки осыпался со стола на пол, когда «Память герцога Мальборо» кренило вправо. Карта, лежащая перед ним, была исчеркана во всех направлениях. Кэп в течение всего путешествия прокладывал по ней три курса разом. Первый – о котором докладывал лорду Финдли. Согласно этому курсу сейчас корвет должен был подходить к Азорским островам. Второй – курс, который наметил для них лорд Мередитт. Его Литтл-Майджес отмечал, чтобы понимать, насколько отстает и какими словами принужден будет оправдываться, когда вернется на берег. Согласно плану Мередитта, Литтл-Майджес должен был находиться теперь в открытом океане в широтах острова Ньюфаундленд и на долготе вечно заснеженной Гренландской горы Гунбьёрн. Истинный курс «Памяти» лежал не так и не эдак, капитан правил в открытый океан, но куда именно смотрел нос корвета, в море Лабрадор или во Флоридский пролив, Литтл-Майджес не мог сказать наверняка.
