Директоры «Закупсбыта» и сами не сдавались и вверенных им общественных капиталов не сдавали. Возможность снаряжения экспедиции отпадала и польза ее становилась сомнительной. Закупсбытцы просили меня для сохранения приобретенного опыта по эксплуатации Северного морского пути и для использования этого опыта, в случае, если обстановка станет благоприятной, разработать все технические детали такой экспедиции. Но когда я принялся за разработку записок по разным вопросам, связанным с делом, выяснилось, что генерал Врангель не только закрепился в Крыму, но и перешел в наступление. Генерал Миллер был тогда представителем Врангеля в Париже. Усомнившись в своевременности работы для неопределенного будущего, я написал Е.К. Миллеру, что представляю себя в распоряжение генерала Врангеля, если только могу быть ему полезным, и в ожидании ответа поехал в Лозанну навестить жену и детей. Моя жена, служившая в штабе генерала Деникина, эвакуировалась вместе с его частями из Новороссийска приблизительно в то же время, когда и я с правительством Миллера из Архангельска.
Прошло несколько недель, и я получил от Миллера письмо, извещавшее меня, что ответа от Врангеля относительно меня он не получил и больше не ждет, так как части Врангеля, что я уже знал из газет, были вынуждены покинуть Крым.
Пал последний серьезный оплот вооруженной борьбы с большевиками. Я вернулся в Лондон, закончил свои технические записки «Закупсбыту» и в ожидании лучших времен принялся за изучение промышленного птицеводства, отойдя от политики и перейдя в частную жизнь.
Когда зимой 1920/21 года я работал, изучая птицеводство, на одном из крупнейших предприятий этого рода в Англии (W.H. Cook Orpington), Красин, снова прибывший в Лондон, опять прислал ко мне эмиссара с просьбой повидаться и переговорить. Я от свидания уклонился и, закончив обучение, уехал на юг Франции рабочим.
За время своего пребывания в Англии, я поддерживал тесную связь с директорами «Закупсбыта» и подружился с ними. Они осведомляли меня
о политической жизни в Сибири, о том, как протекает борьба кооператоров за сохранение самостоятельности, как организуются здоровые силы страны и как эти силы и большевики ищут опоры в стране. Приходилось также встречаться и разговаривать с наезжавшими в Лондон из Советской России лицами из научных и технических кругов.
Мнения, в общем, сводились к следующему: наиболее разумные коммунисты, попавшие на административные посты, отходят от крайних теорий, становятся все более умеренными, ищут сближения с учеными и техниками и прислушиваются к их мнениям, но оздоровление страны задерживается недостатком компетентных лиц во всех отраслях, хотя комиссары не вмешиваются в дела, предоставляя возможность техникам работать.
