— Тебя только люблю я, — послышался женский приглушенный голос у меня за спиной.
Винсент отошел от меня, чтобы встать рядом с Женевьевой и бросить горсть земли среди цветов, прежде чем уступить своё место другому скорбящему. Я обернулась и увидела рядом с собой Виолетту.
— Что ты сказала? — спросила я.
— Те крошечные цветы, что бросила Женевьева — земляничное дерево. — Она заметила мое замешательство и добавила, — Я и забыла, что в нынешние времена никто не учит язык цветов. Это было одним из основных предметов женского образования. У каждого цветка есть своё значение. А цветки земляничного дерева означают: Тебя только люблю я. Женевьева знала это, вот почему она выбрала именно их для своего единственного, которого любила.
Я тупо кивнула.
— Какая трагедия, — продолжила она свою странную старомодную речь.
Порой мне с трудом удавалось разобрать, что она говорит, в особенности, когда она цитировала Шекспира на Старом Французском.
— Зачем кому-то проходить через такие страдания? Это просто выше моего понимания. Разве она могла ожидать чего-нибудь кроме горя, связывая себя отношениями с человеком?
Виолетта произнесла последние слова чуть ли не насмешливым тоном, а затем повернулась ко мне, открыв рот в форме О и широко распахнув глаза.
— Кейт. Мне так жаль! Ты так хорошо смешалась с присутствующими здесь ревенентами, что я совершенно забыла, что ты не одна из нас. И ты с Винсентом… — Хваталась она за слова.
— Вместе, — сказала я без обиняков.
— Ну, да конечно. Вместе. Ну, это очень, очень. радостно. Пожалуйста, забудь, что тебе только что я сказала. — Виолетта выглядела так, будто вот-вот расплачется, она была очень смущена.
Я прикоснулась своей рукой к её плечу и сказала,
— Не переживай. Правда. Порой мне и самой с трудом удается припомнить есть ли какие-нибудь различия между мной и Винсентом.
Конечно же это была ложь, потому что всегда в моих мыслях было это наше с ним отличие. Но она кажется успокоилась и, после благодарного кивка мне, отошла, чтобы зачерпнуть свою собственную горсть земли.
Возникла небольшая суматоха, тогда Винсент поднял руку, чтобы успокоить толпу, которая начала тихо переговариваться между собой.
— Прошу прощения, друзья, — крикнул он. — Женевьева хотела кое-что прочесть, но попросила меня сделать это вместо неё. Это было их любимым местом с Филиппом, из книги Тристама Шенди "Жизнь и мнения". Она сказала, что это помогало им сохранить свою жизнь друг для друга.
