— Может, как иначе по-ихнему, — пояснила Зося, — не знаю этого.
— А товарищи как называли его?
Она стала припоминать. Глаза еще больше распахнулись, в них горели прежние росные капли, теперь уже на самых кончиках ресниц. Совсем по-детски отдалась мысли Зося. Не предполагала, конечно, что попала в сеть чужую и раскрывает себя.
— Не Якуб? — подсказал Саид.
— Да, да… Якуб… Яков.
— Кто так называл его? Кто из товарищей?
Зося вовсе увлеклась, старательно принялась трудиться.
— Да этот, коротыш… Как его? Ну, с рассеченной губой.
— А?! — сделал вид, что знает, во всяком случае, что видел такого коротыша Саид.
— Он, он, — подтвердила Зося.
И чтобы уточнить, гость подсказал деталь:
— Тот, с которым Яша в Берлин ездил…
— Ага.
Зося вдруг опомнилась — не далеко ли зашла, да и надо ли было идти. Настороженно посмотрела на офицера, пытаясь уловить в его глазах злую мысль. Ничего в глазах не было злого — одно любопытство. Тогда она осмелела:
— Поссорились как-то из-за этого Берлина.
— Здесь, у вас?
— Ну, да…
И опять она почувствовала себя на чужой тропе, забрела все-таки на нее, а вот когда, не заметила. Боязно стало.
— А может, и не ссорились, показалось, наверное… Говорили-то по-своему…
— Вы все же догадались, что разговор шел о Берлине?
Чужая тропа оказалась путаной, блукать пришлось Зосе. В какую сторону кинуться, чтобы вернуться назад, на знакомое, твердое, не знала. Стала лгать:
— Слово-то такое, понятное. Оно по-всякому — Берлин.
— Конечно, — согласился Саид. — А вообще-то они дружили?
— Как сказать… Да не особенно.
— Вместе бывали?
— Ясное дело, если товарищи.
— В этой хате?
— Когда и в этой.
Она спохватилась, поняла, что увязла, и с вызовом посмотрела на гостя: соврала, мол, да наплевать! Все одно — не выкрутишься.
— Только вы не подумайте чего. Коротыш мне не нужен был. Противный такой, смотреть тошно… Просто пили. В другом месте-то неудобно, немцы следят, ну, а тут — четыре стены, чужой глаз осекется на улице.
Саид задумался: можно ли говорить с хозяйкой начистоту. Хотя легионеры и намекали на связь Зоси с партизанами, даже переход тридцати человек на сторону Советских войск объясняли участием этой бабы в переговорах Курамысова с командованием лесной армии, но предположения эти как-то не вязались с обликом Зося и особенно с ее поступками. Уж больно простой и глуповатой казалась хозяйка.
— Многие здесь бывали? — спросил он, желая проверить, насколько широк круг знакомых Зоси и есть ли в числе этих знакомых офицеры.
