В тот день под знамя Гуенуина собрались лучшие воины Уэльса. Стрелы воинов из Гуэнтленда, почти столь же искусных лучников, как сами норманны, осыпали шлемы и доспехи норманнов; а воины из Дехеубарта, чьи копья славились своими остриями из закаленной стали, насквозь пробивали кирасы, оказавшиеся для их владельцев недостаточной защитой.
Напрасно лучники, составлявшие часть небольшого отряда Раймонда, стойкие йомены, владевшие своей землей на условиях воинской службы у Беренжера, посылали стрелу за стрелой в уязвимую мишень, какую представляло собой войско валлийцев. Каждая такая стрела, вероятно, несла смерть одному из них; но чтобы спасти конный отряд Беренжера, плотно окруженный врагами, их требовалось, по крайней мере, в двадцать раз больше. Разъяренные этим градом стрел, валлийцы отвечали на них стрелами собственных лучников, которые брали числом, если не могли брать уменьем, и были поддержаны множеством своих товарищей, метавших дротики и камни из пращей. Норманнские лучники, не раз пытавшиеся отвлечь противника от обреченной конницы Раймонда, вынуждены были оставить всякую надежду.
Их рыцарственный предводитель, с самого начала не надеясь ни на что, кроме почетной гибели, заботился лишь о том, чтобы вместе с ним погиб и Гуенуин, виновник этой войны. Прорубая себе путь между рядами бриттов, он старался не расходовать всех своих сил; расталкивая рядовых валлийцев своим боевым конем, он предоставил их мечам своих соратников, а сам, испустив боевой клич, ринулся вперед, к роковому знамени Гуенуина, возле которого стоял и он сам, сочетая обязанности искусного полководца и бесстрашного бойца. Зная по опыту поведение валлийского войска в бою, его внезапные приливы и отливы, Раймонд начал даже надеяться, что гибель или пленение князя и захват его знамени внесут смятение в ряды врагов и почти безнадежное положение еще может измениться. Воодушевляя своих воинов призывом и собственным примером, он, несмотря на сопротивление, пробивался вперед. Однако Гуенуин, окруженный самыми доблестными своими бойцами, оборонялся столь же упорно, сколь яростна была атака. Защищенные доспехами кони топтали валлийцев, неуязвимые всадники рубили их. Но теснимые, израненные валлийцы продолжали сражаться. Одни, вцепляясь в ноги норманнских коней, мешали им продвигаться; другие своими острыми пиками отыскивали щели в стальных доспехах или пытались стащить всадников с коней, обхватывая их руками или выбивая из седла топорами. И тем, кого им удавалось ссадить, не было пощады. Длинные, острые ножи валлийцев наносили им сотни ран, и лишь тогда бывали милосердны, когда первая оказывалась смертельной.
