— Я не уверен, что вы меня убедили, — произнес Доддс.
Дело было во вторник утром, ровно шесть часов спустя после того, как Босх и Чу завершили свое наблюдение за Чангом, и тот отправился к себе на квартиру, не покидая при этом, естественно, Монтерей-Парк. Прибыв домой, он, судя по всему, улегся спать.
— Ну, кэп, на данный момент это и понятно, — рассудительно заметил Босх. — Потому-то мы и хотим продолжить наблюдение и поставить телефон на прослушку.
— Я все-таки сомневаюсь в необходимости такой схемы действий, — возразил Доддс. — Наблюдение — это прекрасно. Но прослушивание телефона — это долгая история, и результаты могут проявиться не скоро.
Босх все понимал. Как сыщик Доддс имел превосходную репутацию, но теперь он, администратор, так же далек от сыскной работы, как глава нефтяной компании от газового насоса. Он давно уже имел дело лишь с кадровыми вопросами и с бюджетом. Ему приходилось изыскивать способы, как сделать больше меньшими средствами и не допустить снижения показателей арестов и раскрытия дел. Это делало его реалистом, а реальность состояла в том, что электронная слежка — штука очень дорогая. Так, очень много рабочего времени уйдет на составление аффидевита,[6] необходимого для получения соответствующего разрешения суда, затем надо будет подыскать помещение для круглосуточного прослушивания, ну и, конечно, назначить тех, кто будет вести перехват. Часто после первых дней наблюдения за тем или иным номером приходилось брать в разработку и других абонентов, а в соответствии с законом каждая линия должна иметь своего перехватчика. Подобная операция до крайней степени истощала бюджет фонда сверхурочной оплаты, и без того обескровленного наложенными на отдел финансовыми ограничениями. В общем, Доддсу очень не хотелось идти на такие жертвы ради расследования убийства какого-то мелкого виноторговца из южного района. Он бы скорее приберег эти средства на черный день — на какое-нибудь крупное, сенсационное дело, действительно стоящее дополнительных затрат. Доддс, конечно, ничего этого не высказал вслух, но Босх, как и любой другой из участвовавших в этой оперативке, понимал, что именно об этом радел капитан и именно эти соображения довлели над ним, при том что не имели никакого отношения к конкретике данного дела.
Босх предпринял последнюю попытку.
— Это только вершина айсберга, капитан. Речь идет не просто об убийстве в винном магазине. Мы находимся на пороге настоящего большого дела. В конечном счете мы могли бы ликвидировать целую триаду.
