Игрок | страница 33

В Певериле нет общественного камина. Лететь туда на метле хоть и близко, но неприятно — слишком много маглов вокруг, приходится возиться с разиллюзионным, — поэтому туда мы обычно аппарировали.

Я всегда терпеть не мог это ощущение, будто тебя проталкивают через поливальный шланг.

***

Горы в окрестностях замка Певерил и соседнего городка Каслтон выше, чем в наших краях, но какие-то странные — пологие, будто сглаженные, лиловые от зарослей вереска. Сам замок, точнее, основной донжон напоминает выщербленную с одной стороны каменную коробку. Вдоль дорожек густо разрослась жимолость, а внутри ничего особенно интересного нет. Маглы видят там только каменные стены и полуразрушенные лестницы, однако для волшебников есть небольшой музей — выставка доспехов разных веков, несколько гобеленов и плаха, на которой рубили головы в те времена, когда замок использовали как тюрьму.

Согласно вывешенному у входа расписанию, в замке в тот день был выходной, но это только для маглов. Волшебники проникали туда беспрепятственно. Отец остался выкурить трубку во дворе, а нас пожилая ведьма-смотрительница долго водила по залам и скрипучим голосом рассказывала об особенностях постройки, о постановке защитных заклятий, показывала следы магических осад. Тому это, кажется, было интересно, а мне не особенно — я все это слышал уже раз сто.

— Думаю, мальчики, вам будет любопытно узнать, — смотрительница уставилась на нас через очки пронзительным взглядом маленьких глазок, — что в окрестностях замка Певерил долгое время жили потомки основателя вашего факультета — Салазара Слизерина.

И выжидательно замолчала — видимо, ожидала услышать восторженные вопли.

Я поспешно подавил зевок. Том сделал удивленное лицо.

— Откуда же они здесь взялись, мадам?

Ведьма удовлетворенно кивнула.

— Отличный вопрос. В свое время, когда Салазар Слизерин из-за разногласий с Годриком Гриффиндором покинул Хогвартс — вспомните-ка, что вам говорили на уроках истории магии! — Уильям Певерель даровал ему земли в окрестностях своего замка. Слизерин поселился здесь и позже женился на одной из дочерей Певереля, Аделизе. Однако его потомки ничем особенно не прославились, а к четырнадцатому веку этот род и вовсе угас. Его следы теряются во мраке времени.

Теперь она смотрела прямо на меня, и я стал лихорадочно думать, что бы такое спросить.

— Э-э... совсем теряются?

Она наклонила голову набок и сразу стала похожа на курицу-наседку — если бы курица могла напустить на себя суровый вид.