Бригелла мне много всего порассказал о хитроумных военных премудростях, с помощью которых он собирается разбить войско мавра, — что ж, это по его части, я же смело пойду своим путем, зная, что он ведет меня к верной победе.
Из хижины выходит Труффальдино с двумя огромными стопками бумаги под мышками.
Труффальдино. Ах, бог ты мой! Да никак это наш юный герой, монсеньор Амандус, да еще с каким здоровенным мечом на поясе! Вид и вправду очень даже воинственный, а если бы еще бороду отрастить, то и впрямь хоть сейчас в гусары!
Амандус. Кто ты такой, чудак-человек?
Труффальдино. Неужто вы меня не признали, разлюбезнейший, геройский наш монсеньор? Неужто ни разу не замечали меня при дворе и в окрестностях? Я же слуга нашего придворного поэта господина Родериха, который удалился в дикую чащобу, — это здесь, неподалеку, в двадцати шагах от замка, — дабы надлежащим образом предаться отчаянию из-за вероломства жестокосердной принцессы Бландины. Принцессу он любит до беспамятства, но свои стихи, как прошлые, так и будущие, он любит еще больше, и ради сохранения оных, равно как и собственной драгоценной персоны, он решил перейти к королю Килиану и спеть в его честь победный гимн. Я же, со своей стороны, вовсе не хочу становиться килианцем, а, напротив, намерен скромно посвятить себя добродетели, во исполнение чего — душевной бодрости ради — хочу открыть винную и колбасную лавочку, а заодно уж самому стать лучшим своим клиентом.
Амандус. Но что за ноша у тебя в руках?
Труффальдино. О, это кое-что из стишков моего бывшего господина — так сказать, на первых порах, поучения и вдохновения ради, а также для распространения изящного вкуса, поскольку я намереваюсь небольшими порциями прикладывать их к моим сервелатам, дабы порадовать моих покупателей. Покорнейше к вашим услугам!
Амандус.
Потешен и одежкой, и повадкой,
Ты, видно, вправду славный весельчак.
Меня ж зовут серьезные свершенья.
Но в тех глубинах, где туман предчувствий
Рождает, словно маг, по волшебству
Поэзии загадочные руны,
Что, обращаясь в дивные картины,
Волнуют всякого, кто их узреть способен,
Своим высоким смыслом, — в тех глубинах
Серьезность с шуткою нерасторжимы,
Как новобрачных страстная чета.
А посему, шутник, долой обузу
Мирских сует, что ношей непомерной
Тебя к земле пригнула и походку
Твою сковала. Брось ее скорей!
Пойдем со мной! Как озорной напев
Цепляется к мелодии серьезной,
Так ты пойдешь со мной оруженосцем.
За мной, шутник! Всегда уместна шутка,
