Типун ему на язык, этому другу-приятелю…
Потом один буйный пациент кавказской национальности, вчера прооперированный и нетерпеливый, как большинство мужчин, стал громко материться. По-русски выучился здорово. В конце концов Игорь ему сказал:
— Арам, ругайся матом, по крайней мере, на своем языке! Сам для себя матюгайся, если сдержаться не можешь, но хоть нам уши все время не погань!
Потом повезли попавших в автокатастрофу. Врачи разрывались на части. Одному при автокатастрофе явно защемило ребро. Рентген ничего не показал, а сердцу все хуже.
Неожиданно показалась Октябрина Павловна. У нее была особенность появляться в самых неожиданных местах в самое непредвиденное время. Посмотрела травмированного и изрекла:
— Все очень просто, коллеги. Ему надо немедленно сделать упражнение «мостик».
Врачи были ошарашены. Какой еще «мостик», когда человек еле жив и ему все хуже?! Главврачиха считалась специалистом по варикозу, который лечила весьма своеобразно, сурово приказывая своим больным:
— Ноги вверх! И только вверх! Запомните! Больные запоминали.
Совсем сдурела наша главная, подумал Игорь. Вот что значит оторваться от практики, растить двоих детей и без конца лечить геморрой. Да еще носить зеленые клетчатые юбки с красными полосатыми блузками.
Но Октябрина молча подошла к несчастному и сама своей довольно крепкой ручкой резко согнула назад в этот самый «мостик». Выпрямила. И что же? Через минуту все утихло. Отпустило.
Врачи обескураженно переглядывались. А главная невозмутимо объяснила:
— У него ребро сместилось, коллеги, а потом встало на место, но только с другой стороны, защемив сердце. Потому рентген и не показывал. А я ему «мостик» сделала — ребро освободилось и встало как надо. И все пришло в норму. Молодые кадры…
В дверь сунулась нянечка:
— У вас тут швабры нет?
Октябрина Павловна дерзко и безмятежно взмахнула своей могучей растрепанной перманентной шевелюрой и отозвалась совершенно спокойно и бодро:
— Швабры, Татьяна Ивановна, у нас нет, к сожалению. Если только я сойду вместо нее.
Вышла в коридор и неторопливо двинулась дальше по зданию больницы. Ходила главврачиха всегда немного косолапо, носками внутрь. Зато никогда не забрызгивала колготок и горделиво демонстрировала дождливыми утрами всем желающим свои безупречно чистые икры и лодыжки.
Игорь вспомнил свой тяжкий день, с трудом подавил смех, одновременно покраснел и от стыда и смущения выпалил довольно резко и даже грубовато, давясь отменно вкусной половиной бутерброда:
