Наконец Соня заметила насмешливый взгляд Лазарева и замерла с раскрытой пудреницей в руке. И глянула вопросительно. Что?…
Игорь пожал плечами, распахнул дверь и вышел в приемную. Задумчиво поперебирал научные журналы на Сонином столе. Наконец сказал:
— Соня, мне нужны телефоны и адреса двух человек — Долинского и Октябрины… Помнишь, я тебе о них рассказывал?
Софья Петровна окаменела с раскрытой пудреницей в руке. Прямо скульптура «Перед балом», рассеянно подумал Игорь.
— А… как же я их найду?… Это очень срочно? — изумленно прошептала верная Соня.
— Очень, — решительно заявил Лазарев. — Срочнее не бывает! Но я даже не знаю, живы ли они… Давно потерял из виду.
Ему стало стыдно. Почему он так и не навестил, хотя бы вызвонил по телефону, старика Долинского? Или бывшую главврачиху? Почему ни разу не вспомнил о них, неблагодарный, равнодушный, холодный, ныне великий трансплантолог, которого когда-то учили эти два человека, отдавая ему свои знания, умение, силы?… Почему?! Люди не умеют быть людьми… И он в том числе… Зато теперь, когда ему понадобилось… Ему, а не им! Как они живы, как здоровы? Лазарев много лет не задавался подобными вопросами.
Правда, пару лет назад Игорь сделал попытку позвонить Феликсу Матвеевичу. Но женский голос в трубке ответил ему, что Долинские здесь давно не живут, а где они теперь, новая хозяйка квартиры не знает. Это жилье она купила шесть лет назад.
Может, эмигрировали? — подумал тогда Лазарев. Ну ладно… И снова забыл и стариках. О них свойственно забывать — холодная, жестокая логика жизни. Всякий заботится о своих детях и учениках, о тех, кого родил, научил, выпестовал, а до тех, кто тебя самого, идиота безмозглого и косорукого, когда-то заботливо, бережно растил, наставлял, учил, никому больше нет дела.
— Соня, я тебя прошу… — беспомощно выговорил Игорь.
И снова вспомнил рыжебородого из музея. Где он, Божий промысел?…
— Долинский жив, — ответила Соня и положила наконец пудреницу на стол. Вверх взметнулось нежное облачко сладко пахнущей пудры, потревоженной Сониным взволнованным, неосторожным ногтем. — Я его видела полгода назад на одном симпозиуме. Тебя тогда там не было. Он спрашивал о тебе…
«Какая же я свинья и сволочь, — печально подумал Лазарев. — Просто скотина…»
— А его телефона у тебя нет? — неуверенно спросил он.
Соня вздохнула:
— Нет… Я тогда не взяла у него. Но я попробую…
Игорь кивнул. Верная Соня… Что бы он делал без нее?…
Она никогда не сплетничала о шефе, не поливала грязью Майю, всегда живо интересовалась проблемами Антона… А на его день рождения постоянно упрямо приносила Игорю скромные подарки для сына. Лазарев протестовал, но Соня смотрела такими умоляющими глазами, что приходилось брать. И дарить сыну словно от себя.
