— Что? — у Элоди хороший английский, но подобный компот из метафор для нее оказался чересчур.
— Похоже, что полиция в Сен-Тропе метет дилеров и их клиентов, — перевел я. — Валери должен быть осторожен.
Но Элоди отмахнулась от моих предупреждений:
— О нет, это совсем не тот сорт ребят, которых арестовывают в барах. Чтобы посадить дилера Валери, полиции пришлось бы разозлить очень влиятельных людей. Он… как это сказать… крепкий, как крепость? — Она с сомнением посмотрела на мою бесформенную сумку. — Пол, ты должен быстро переодеться. Мы просто обязаны выпить кофе вместе с семьей. Му-Му уже доложила, что ты здесь, и наверняка сказала, что одет как бродяга. Ты должен продемонстрировать им обратное. Ты ведь можешь это сделать?
— Ну, я, конечно, не привез костюм от Пола Смита, но у меня есть с собой рубашка, которую я надевал всего раз десять, — сказал я ей.
— Так переодевайся давай!
— Хорошо. — Я вежливо дожидался, когда она покинет комнату, — не разоблачаться же при ней.
— Давай же, Пол. Нам много чего надо обсудить, а у нас мало времени. Я видела тебя в любом виде, даже без трусов, так что не надо прикидываться застенчивым школьником. Allez![79]
Было странно слышать такое от монашки, но я повиновался и принялся искать одежду поприличнее. Наконец в сумке нашлись почти не мятые брюки карго и белая льняная рубашка, которая по замыслу должна была выглядеть артистически помятой. Элоди одобрительно кивнула.
— А теперь расскажи мне о М., — сказала она, когда я разделся. — Как у вас все движется?
— А…
Я прикинулся, что с головой увлечен застегиванием пуговиц, отгоняя от себя эротические картины: М. в ванной, М., разговаривающая по телефону, Леанн в открытом платье, Леанн, читающая мне лекцию на пляже. Как много правды я мог рассказать Элоди? Самый простой ответ: нисколько. Поделиться с ней тайной было равнозначно тому, чтобы открыть свой блог и назвать его «Приглашаем посвятить в свои тайны весь мир».
— Отлично, — бодро ответил я. — Но, знаешь, она не очень-то довольна тем, что я оставил ее одну в Бандоле.
Это было правдой. Я позвонил М. из машины по дороге в Сен-Тропе. Она была в высшей степени подозрительна и заметила, что ей показалось странным, как это я, всю ночь промаявшись животом, умудрился встать с утра пораньше, чтобы успеть на паром. Она сказала, что я ее избегаю. «Не в большей степени, чем ты избегаешь меня, — нашелся я. — Отправилась в Марсель, как только мы прибыли на остров…»
