— Я побеседовал с некоторыми важными людьми, я использовал свое влияние, я законтачил с моими… ну, в общем, контактами… и кажется, кое до чего додумался, — заявил он.
Да уж, при таком раздутом самомнении можно без самолета перелететь через Атлантический океан.
— Ты знаешь, что у меня есть кое-что общее с президентом? — спросил он.
Кто бы сомневался. Например, убеждение в том, что мир станет несравнимо лучше, если все будут говорить по-французски и ездить на «рено».
— Во-первых, мы живем в одной части Парижа. До того как он стал президентом, он был нашим майором. — Он имел в виду мэром. — И знаешь ли ты, что я представляю здесь его политическую партию?
— Право же.
— Да, но не крайне правую.
— Да нет, я имел в виду право же, в смысле действительно.
— Что? — не понял он.
— Продолжай, Жан-Мари, на чем ты остановился?
— Не знаю, ты меня сбил. — А я и забыл, что француза нельзя перебивать, когда он задает риторические вопросы.
— У тебя есть кое-что общее с президентом…
— Ах да! — Жан-Мари снова был счастлив. — Во-вторых, мы оба очень заинтересованы в бездвижном… Как это правильно сказать?
— Понятия не имею, — честно ответил я.
— L’immobilier… Дома, квартиры.
— Недвижимость? — предположил я.
— Да. Мы оба участвуем в сделке в нашем районе, которая… как бы правильно выразиться? — не на сто процентов традиционна. — Он хихикнул. Ему нравилось это слово. — Мы, если хочешь, являемся associés. Как это будет по-английски?
— Соучастники в преступлении?
— Преступление? О каком преступлении речь? Президент не может совершить преступление. У него иммунитет. Обвинять президента в преступлении противозаконно. И вообще, неужели ты думаешь, что я стал бы участвовать в чем-то незаконном?
Это было сродни вопросу, станут ли голуби какать на памятники.
— О нет, конечно же нет! — сказал я. — Прости, что я об этом заговорил. Пожалуйста, продолжай.
Обе девушки уставились на меня, пытаясь понять, о чем идет речь. Я и сам представления не имел.
— Хорошо, хорошо… — Жан-Мари постепенно успокоился. — Это значит, что, может быть, мне удастся повлиять на президента. Понимаешь? — На этот раз это был не риторический вопрос.
— Начинаю понимать. Продолжай.
— Как тебе известно, он дружит с этими аристократическими придурками Боннпуарами. Одна из них делает ему эти… как их? — des pipes. Перед пресс-конференциями.
— Минеты?
Теперь мои пассажирки еще больше заинтересовались разговором.
— Ты имеешь в виду Людивин, пресс-секретаря?
