Иза сидела бледная, неразговорчивая. «Ездит на такси», — снова подумала старая. И взглянула на сетку. Такую старомодную, замызганную, некрасивую.
V
Не подозревая о намерениях друг друга, и Тереза, и Иза пытались как-то помочь старой. Тереза, которая в домработницы пошла из-за нехватки домашней работы, поначалу смотрела на старую враждебно, та была для нее лишь докучливой, неприятной старухой, которая путалась под ногами, совала нос не в свои дела, явно пыталась бросить тень на ее, Терезы, доброе имя. Тереза решила проучить старую, поставив ее на место — и проучила. Иза дала ей возможность взять блестящий реванш; больше старая не рисковала вставать у нее на пути. Но теперь, когда та уже не ходила за ней по пятам, не нарушала порядок в кухне, не лила воду на свеженатертый паркет, а сидела в своем кресле, глядя на Кольцо, которое, по всей видимости, ее не так уж и интересовало, — собственная победа скорее угнетала Терезу, чем радовала. Будучи неглупой женщиной, Тереза задумалась над тем, что раньше ей и в голову не приходило: что за тоненький волосок, должно быть, удерживает в земной юдоли эту почти восьмидесятилетнюю женщину, которую до сих пор так прочно привязывали к земле нескончаемые заботы, дела, ждущие решения, требующие ее рук и практической сметки; Тереза уловила что-то и из того бездонного отчаяния, которое никогда, правда, не выражалось в словах, но, невысказанное, еще сильнее тяготило душу этой, в первые дни такой шумливой, беспокойной, даже в горе своем такой деятельной женщины. Показав свою силу, Тереза почувствовала, что может быть и милосердной к старой — без всякого ущерба для своего авторитета, для своего места в доме.
Однажды утром она пришла с порожней сумкой — по-видимому, прямо из дома, не заходя на рынок — и сразу вошла к старой, которая испуганно обернулась к ней, пробормотала что-то и торопливо поднялась, полагая, что сегодня, вопреки обычаю, Тереза начнет уборку у нее в комнате и, значит, ей нужно перейти в комнату Изы. Она направилась было к двери.
— Не успела я сегодня купить продукты, — сказала Тереза. — Вы не могли бы сходить на рынок? Я тут написала, что нужно.
Тереза поразилась, с какой жадностью старая ухватилась за это предложение. У нее даже щеки горели от радости, когда она искала и надевала очки, чтобы суметь прочесть на рынке список. Бодро, почти не держась за перила, она спустилась вниз по лестнице, словно в ней обнаружился вдруг запас свежих сил и ей нипочем стали этажи. Тереза включила радио и, убирая комнаты, время от времени качала головой, коря себя: ах, глупая, и надо ей было это, сегодня наверняка позже кончит, чем обычно: пока еще старуха притащится домой — она бы уж за это время со всеми делами управилась.
