Антон тихо зарычал и от этих вибраций грудь Шеннон напряглась. Тепло превратилось в жар, пока ее дыхание не перешло в судорожные вздохи.
Кажется, вечность они смотрели друг на друга, пока он не переместил бедра, плотно упираясь ширинкой джинсов в ее трусики.
Тяжелый, возбужденный мужчина терся о сердцевину ее желания. Тихий стон слетел с ее губ, потрясая Шеннон.
— Черт, — прохрипел Антон. — Я слишком близок к жаре и ты, думаю тоже.
— Ты действительно теплый.
Его взгляд опустился на ее грудь, прижатую к его груди.
— Ты не знаешь, о чем я говорю, правда?
— Температура твоего тела выше обычной, и ты меня прижал. Конечно, мне жарко. Я вот, вот вспотею, если ты меня не опустишь на землю.
Его горячий, сексуальный взгляд обратился к ней.
— Ты не испытываешь горячку? Я говорю о сексе.
Ошеломленная Шеннон сглотнула.
— Нет.
— Тебе не хочется секса иногда больше чем в другое время?
Она тряхнула головой.
— Нет.
— Кошки другие. Вы должны утолять сексуальный жар хотя бы раз в месяц, если моя информация точна.
— Я не собираюсь говорить об этом с тобой. — Она покраснела, смутившись, что он сказал нечто столь личное. — Но нет, я не такая. Я управляю своей кошкой, и со мной этого не случится.
— У оборотней есть время в году, когда наступает сезон спаривания, и он длится несколько дней. Обычно от десяти до пятнадцати. Все зависит от года.
Это поразило Шеннон.
— Я всегда знала, что собаки сексуально озабоченные. — В мгновение, когда слова слетели с губ, она захотела забрать их обратно, не желая обидеть Антона.
Улыбка расплылась на губах Антона.
— Да, но на самом деле всё гораздо хуже. Природа немного пошутила над нами, дабы убедиться, что мы не прекратим своего существования.
Масса вопросов возникла у неё в голове, но Шеннон не посмела задать их. Вместо этого, прикусила губу и опустила глаза, разглядывая загорелую шею Антона.
— Меня не затрагивает брачный сезон.
— Зато меня затрагивает, и поэтому я собираюсь сейчас оставить тебя в своей квартире. Ты будешь в безопасности, если я оставлю тебя одну. Чем быстрее я смогу справиться с этой неприятностью, тем лучше. Тебе нельзя здесь оставаться, когда начнется сезон спаривания. — Вздохнув, Антон перестал жестко прижимать ее бедрами.
Шеннон не стала спрашивать, но поняла, что он, должно быть, прочитал любопытство на ее лице, пока говорил.
— Желание заняться сексом мучительно, если пытаешься его отрицать. Тебе станет не до сна в моей постели, когда наступит сезон. — Он вскинул брови. — Понимаешь, на что я намекаю?
