— Да я не всю жизнь. А только сейчас. Я ого-го какой был!.. Я, можно сказать, знаток женской натуры…
— Знаток! Как же тебя угораздило на Синепупой своей жениться?
— Я говорю, это не я, она сама… Я говорю, бросила меня в койку, и в первую неделю чуть до инфаркта не довела. Ну, без остановки… Фурия! И давай, и давай… У нее эта была… нимфомания, болезнь половая такая…
— Как это?
— Потребность в половой страсти большая.
— Так это она тебя заразила? — догадалась Надя.
— А кто же … Деньги начал копить. — Сообщил он доверительно в следующий момент.
— На что?
— На женщину. Резиновую.
— Гос-пы-ди! — воскликнула Надя громко.
— Так никто не дает! А эта будет безотказная. И так можно, и эдак… — размечтался Халимон.
— Ага. Маргарином запасись. — Съязвила Надя.
И все-таки слова Халимона не давали ей покоя. Халимындра болела неуемной половой страстью! А ничего такого она за ней не замечала. Ведь и дураку было ясно, что любому мужику она предпочитала рюмку с самокатом.
Все-таки фантазер, ты, Халимон, неуемный!
Аля Хромова стояла у собачьей будки с банкой в руке, и кистью золотом выводила на вершине конуры знак доллара. Этих денежных знаков, она сроду в руках не держала, и потому получался он у нее не ахти как.
Бакс, склонив голову, смотрел на хозяйку и, вероятно, думал о том, что она рисует какую-то странную кость. Нет, чтобы принести из магазину шикарную, большую, говяжью.
— Красиво? — поинтересовалась она у Нади. — Раз не водятся у нас баксы — нарисуем. По фен-шую так надо. — Объяснила Аля. — По телевизору видала.
— А-а… — протянула Надя. — А ты давай, Халимон, давай, не примазывайся…
Халимон развернул Монну Лизу и пошагал обратной дорогой.
Здешнее лето кончается быстро. Запунцевели листья грабов. Небо опустилось еще ниже. Вместо солнышка светились в палисадах куртины яркой календулы. Календулы в этих местах было много. Обильно политая дождями, ветет она пышно, радостно, до самых заморозков. Женщины употребляли ее от расстроенной алкоголем печени. Вместо чая. А Любаня Продуманная вообще решила, что на чае надо экономить. Надя мнения была другого. Она пропагандировала зеленый чай, помогавший от той же беды. Но календулу заваривала и себе и Вовушке. Последний раз с братом они выпивали по поводу хорошей новости. Беременность Вовкиной шмары закончилась выкидышем… которого не было. Оказалось, она обманула Вовку, представившись беременной. А Вовка не будь дураком да и посетил ее гинеколога. Вышел он оттуда обалдевший, потому что прояснил — у нее детей просто быть не может, так как матка ее детская, а это не лечится.
