Надо было развести костер и согреться, иначе без движения холод мог пробрать до костей. Однако разжечь костёр ему не пришлось — он не нашёл ни сучка, ни ветки, которые могли бы сгодиться для костра — всё было погребено под снегом.
Усталый, он примял снег под чахлой берёзой, под навесом сугроба, надвинул шапку поглубже на лоб и втянул голову в плечи. Скоро его всего облепило, и он стал похож на большую глыбу снега.
Пурга не утихала. Ветер сильнее раскачивал оголённые вершины берез, бросая наземь новые и новые горсти снега, будто кто-то кидал их беспрестанно.
Как там старец с младенцем? Если Кириллу худо, то и ребёнку плохо. Старцу он наказывал не разжигать камелька, чтобы не привлечь дымом разбойников, поэтому в подземелье сейчас холодно. Сумеет ли старец покормить ребенка? Изот старался уйти от невеселых мыслей, не думать о плохом, но они прочно засели в мозгу и бередили сердце.
Под свист метели он забывался, но ненадолго: какая-то струна в голове всегда была в напряжении. Если он погружался в сон, она натягивалась сильнее, и он просыпался.
Сломленный усталостью, под утро он всё же задремал. Ему стало тепло, приятная истома растекалась по телу, тяжелила голову и ноги… Ему чудилось, что сидит он в бане на полке, охаживает себя берёзовым веником, обливается студёной водой из липовой шайки. Шипит вода, выплеснутая на горячие камни, пар фонтаном устремляется вверх, растекаясь под низким потолком. Плещется в кадушке вода… Да это не вода. Это горячий пламень вырывается из неё и охватывает баню. И не пар идёт от каменки, а дым. Объятый ужасом Изот ищет выход наружу и не может выйти — дверь крепко приперта. Огонь подбирается к нему. Он хочет кричать и кричит, но сам не слышит своего крика. Вдруг стена бани начинает колебаться, словно в мареве, и исчезает. В огненном сиянии появляется женщина в белых одеждах, высокая и стройная. Глаза под плавными дугами чёрных бровей глядят строго и с укоризной, а лицо ласковое и родное. «Матушка!» — кричит Изот и протягивает к ней руки, но не может дотянуться, прикоснуться к ней, потому что их разделяет невидимая стена. «Не спи, Изот, — говорит женщина в белом одеянии. — Не спи, сынок!»
Изот ревёт, как в детстве, и просыпается в холодном поту, с сильно колотящимся сердцем. Где он? Он стряхивает с головы, с плеч снег и только теперь понимает, где находится.
Как только серый рассвет выбелил небо и стали различимы кусты и деревья, Изот поднялся. Пурга утихла, забросав снегом окрестность. Изот попытался определить, куда он вышел, но местность ещё была погружена в предутреннюю мглу, и он мог лишь догадываться, где находится. Однако догадки не обманули его. Когда окончательно рассвело, он понял, что шёл по правильному пути. До скита было версты три.
