На рассвете Асвид поднялся на холм. И что же предстало перед его глазами: бухта была запружена русскими лодками! Их было очень много. «Нашли-таки вездесущие русы», — подумал он. Заметил также, что узкая горловина бухты, в которой стоял дракар, была перегорожена рыболовецкими сетями. Это особенно не понравилось Асвиду, и он собрал совет.
После совета шестеро рослых викингов выгрузили с корабля большой сундук. Его еле несли четыре воина. Асвид проследовал за ними на мыс и указал на землю:
— Здесь!
Воины стали копать заболоченную землю.
Асвид, уже не боясь, что выдаст своё местоположение, распорядился развести костёр. Когда огонь разгорелся, он приказал разожжёнными факелами со всех сторон обнести сундук, чтобы очистить от скверны, а сам, воздев руки к небу, произнёс заклятие:
— О великий Один! О бог всемогущий! Заклинаю тебя, наложи проклятие на сундук сей, если он попадёт в руки чужеземцу! Пусть не будет рад, кто откроет его. Пусть кары небесные падут на его голову!
Затем, склонившись над сундуком, стал что-то неразборчиво шептать.
Когда воины выкопали яму, Асвид взмахнул рукой:
— Опускайте!
Пока закапывали достояние команды, Асвид определял местонахождение сундука, запомнив скалы и деревья, вымерил расстояние от берега до ямы.
На свеженасыпанную землю накатили огромный валун и вернулись на корабль.
Асвид принял решение — прорвать строй судёнышек русов. Будут живы — вернутся за сундуком. Погибнут — он не достанется никому.
Часть первая
ТАЙНА СТАРЦА КИРИЛЛА
Изот проснулся от сильного гула. Казалось, мощный ураган обрушился на скит и рвал, и крушил всё вокруг себя. Келья, в которой горела только лампадка перед образом Спасителя, потемневшим от времени и копоти возжигаемых свечей, была освещена неестественно багровым светом, мечущимся по тёсаным бревенчатым стенам.
Как был в исподнем, Изот вскочил с лавки, на которой спал, и бросился к небольшому оконцу, выходившему на площадь. Отсветы рдяного пламени ударили в лицо, озарили окладистую бороду, широкий лоб, волосы, расчёсанные на прямой пробор, глаза, в которых отразились растерянность и беспомощность.
«Пожар!» — пронеслось в мозгу Изота, и сердце забилось неровно и учащённо.
Скит стоял неправильным шестиугольником. Стены келий и соединявших их между собой крытых холодных переходов, или сеней, образовывали замкнутую жилую линию. Теперь эти постройки были охвачены пламенем. Горели балясины крылец, пламя лизало стены, стелилось тугим напором по тесовым крышам. Во дворах, где содержалась общинная живность, блеяли овцы, ржали лошади, мычали коровы. Озверевшие псы выли, лаяли, хрипели, старались разорвать цепи, на которые были посажены. Свечами полыхали вековые ели, росшие на территории скита.
