— Большие-е, — протянул Зосим. — Такие нам и во сне не снились.
— Как его найдёшь?
— Как найдёшь? Здесь его приметы пропечатаны. Большой, — Зосим снова икнул, — грузный, лет под пятьдесят, бородатый, в кафтане длиннополом, одним словом, керженец, из лесов, раскольник он… Да и звать как сказано. Так что ищи, и деньги твои.
Провку будто резануло изнутри. «Раскольник, старовер, грузный, большой, это же… Во дела…»
Он снял шапку и вытер сразу ставшее мокрым лицо. Как две капли воды описание подходило к человеку, которого он нашёл в лачужке углежогов.
Но его затерзали сомнения, и он спросил:
— А как звать-то не прописано?
— А ты что его знаешь? — рассмеялся Васька Треух.
— Да нет… Интересно всё ж…
— Изотом кличут, — произнес Зосим, сворачивая газету и пряча ее в карман. — Может, пригодится… завернуть чего.
Провка чуть ли не присел на колени, так у него ослабли от услышанного ноги. Это его постоялец, которого он спас в лесу. Вот делов будет, если его найдут у него. Заарестуют Провку вместе с дочкой за укрывательство. Оказывается, убивец он, а не потерпевший от лихих людей. Сам лихой. Разбойник. А прикидывается тихой овечкой.
— А не обманут, что 200 рублей посулили. Эк деньжищ-то сколько.
— Хе, — посмеялся Зосим, — это для нас деньги, а для богатых, что раз чихнуть. Отдадут, раз пообещали…
— Он, видно, очень им нужон, — сказал Треух, стряхивая с усов крошки пирога, — а раз нужон, отдадут.
— Видать много накуралесил этот Изот, раз его повсюду ищут.
— Говорят, злодей ещё из тех, душегубец каких поискать… Прежде чем появиться в Ужах, он спалил начисто свой скит с братиею. Сколько душ невинных загубил… — Треух смачно плюнул и сказал приятелю. — Ну что пошли Зосим…
— Пошли, друг Вася. Прощай, Провка, может, подвернётся тебе Бог даст работёнка.
Они расстались. Провка медленно брёл по улице, направляясь к себе в подвал. Голову сверлила неотвязная мысль. Сначала ему было жалко Изота, вспомнилось, как тот лежал связанный с тряпкой во рту на грязной соломе, оставленный на погибель лихими людьми. Потом он представил, как Настенька, дочка его, сидит голодная в каморке, в холоде и ждёт, когда придёт отец и принесёт чего-нибудь поесть. Ей даже не в чем выйти на улицу, посмотреть на божий свет, старые латанные-перелатанные опорки давно малы, да и одежонки тёплой нет. На эти деньги, что обещаны за поимку или указание, где обитает Изот, они с Настей горя бы не знали. Он сумел бы её подрастить, а через год-два определил бы к людям, смотришь, дочка и не тужила бы не о чём. Да и что он благодетель какой Изоту? Спас от неминучей смерти, выручил, теперь сам выкручивайся.
