Молодая женщина уже закрывала за собой дверь, но вдруг передумала и снова распахнула ее.
— Ладно, заходите. И садитесь.
— Куда? — осмотревшись, спросил гость. — На шляпную картонку или на туалетный столик?
Молодая женщина не ответила. Прикурив по очереди две сигареты, она молча протянула одну все еще не нашедшему себе места гостю, а сама бросилась на разобранную постель, пристроившись между валявшимися там корсетом и утюгом, и погрузилась в чтение газеты, которую ей удалось-таки отобрать у незнакомца.
— Вы что — приятель Ли? — спросила она, изучив столбики с информацией.
— Ли? — недоуменно повторил за ней человек в помятом костюме. — Что еще за Ли? Ах, вы, наверное, говорите об этом мамонте внизу? Нет, я не решился бы сказать, что он мой приятель, да и он, думаю, в еще меньшей степени считает меня своим…
— Но он же предоставил вам убежище!
— Получается так…
— А почему вы это сделали?
— Что — «это»? А-а-а, убил тех двух типов? Да так, не знаю, по рассеянности…
Молодая женщина поднялась, протянула ему газету.
— Ладно, берите ее… И дайте, наконец, мне поспать!
— Вы певица? — спросил человек в помятом костюме.
— Танцовщица… В «Олимпик»…
— А я готов был дать голову на отсечение, что в «Альгамбре»! И поклялся бы, что вы поете…
— Как вы догадались?
— Интуиция.
— Ладно, подождите. — Молодая женщина открыла платяной шкаф и достала оттуда недопитую бутылку виски. — Берите. Выпьете за мое здоровье. За здоровье Лидии.
— Спасибо. А до которого часа вы… мгм… «пляшете»?
— До утра.
— А когда начинаете?
— Как когда… Часов в девять, в десять…
— Заходите попрощаться со мной перед уходом: дверь в конце коридора. Выпьем вместе. И потом, я хотел бы попросить вас об одной услуге…
Молодая женщина напряглась.
— Я никогда не иду ни на какие сделки! Что еще за услуга?
— Да так, пустячок. Купить мне пушку.
Лидия скинула пеньюар. Под ним оказалась черная пижама.
— Вы что — ненормальный? Зачем?
— Разгадывать кроссворды, — усмехнулся гость. — А может быть, пришить Ли…
Молодая женщина взяла гостя за плечи и подтолкнула его к двери.
— Ничего не поделаешь… Вы считаете, что я вам — мать родная?..
Лежавшая на постели молодая женщина вздохнула, сразу же подавила второй вздох и вытянулась, прикрыв рукой глаза.
— Нет, нет… — простонала она.
Ее темно-синее платье было помято не меньше, чем костюм склонившегося над ней мужчины, а сквозь зияющую над рукавом огромную прореху виднелось белоснежное и хрупкое, как у юной девушки, плечо.
