— Интересное кино, — проворчал Ленька. — А как мне на тебя смотреть — как на телеграфный столб, что ли?! И если ты такие вещи выдаешь на полном серьезе…
Он не договорил. Даже и думать о продолжении не стоит…
Взаимопонимания, к которому стремился Ленька, не появилось. Но он все тянул, пытаясь подольше не расставаться с Дусей. Она брела рядом, как автомат.
Однако позже и постепенно Ленькина настойчивость и его очевидная влюбленность стали делать свое дело. Дуся начала понемногу оттаивать, легче шла на разговоры, охотнее соглашалась на прогулки…
Пока в дело не вмешался Борис.
Женька утонула в бассейне «Москва».
— Ниночка! — закричала мать, бросаясь к дверям. — Как хорошо, что папа тебя привез!.. Ниночка…
Отец и Борис молча стояли в углу передней.
Потом рассказывали, что был какой-то маньяк, который в бассейне «Москва» подныривал под девушек и женщин и хватал их снизу. Видимо, тринадцатилетняя Женя просто испугалась от неожиданности и не сумела отбиться и позвать на помощь.
Кстати, окончилась жизнь того маньяка в том же самом бассейне, где он убивал других. Ему попалась женщина не робкого десятка. И когда убийца схватил ее, она, вместо того чтобы лишиться чувств и речи от ужаса, не видя, кто это, машинально сильно ударила туда, куда сумела, свободной ногой. Угодила маньяку прямо в челюсть, вывихнула ее или сломала. Отчего тот сам потерял сознание и утонул.
— Женечка… — шептала бабушка. — Звездочка моя ясная… Лучше бы я умерла вместо тебя… Что мне, старой, делать на этом свете? Я покончу с собой…
— А как же мы с мамой? — спросила Нина.
И бабушка чуточку успокоилась и пришла в себя.
— Даже поцеловаться ни с кем не успела… — твердил о Жене Борька.
Почему-то именно это казалось ему самым страшным.
После Жениных похорон, в которых принимали участие почти все Нинины бывшие одноклассники, за что она была им безмерно благодарна, вдруг появился отец.
Нина пыталась заниматься в своей комнате, но поневоле прислушивалась к происходящему за стеной. Бабушка уже спала. Она разом сдала после Жениной смерти.
— Тома, я хочу вернуться, — говорил отец. — Новой семьи у меня нет, Нина — единственная дочь.
— А если бы Женя осталась жива? — без всякой интонации спросила мать.
— Нет, ну ты соображай, что говоришь! Зачем обсуждать то, чего все равно не существует?
— Мы вообще ничего с тобой не будем делать, — чересчур ровным голосом сказала мать. — Ты не вспоминал все эти годы даже про Нину. Единственную дочь… Забыл про нее. Не интересовался, как она живет, как я…
