— Почему не на работе, товарищ водитель?
Эдик поднял голову:
— Разве вы не знаете, как меня зовут?
— Ты почему не на трассе?
— У меня отгул, — сказал Баранчук.
Стародубцев удивился:
— А кто тебе его дал?
Баранчук пожал плечами:
— Известно кто — бригадир.
— Погоди-ка, — опешил Виктор Васильевич. — Это какой бригадир? Ты же сам — бригадир…
Эдуард снисходительно улыбнулся: дескать, не начальник, а малое дите, простых вещей не понимает.
— Я вам и толкую, что отгул мне дал бригадир, а раз бригадир — я, то я сам себе его и дал.
Это сообщение Виктор Васильевич Стародубцев переваривал с полминуты, кадык его дергался.
— Ага, — наконец чуть ли не нараспев сказал он. — Сам себе дал и сам у себя взял. Так?
Баранчук удовлетворенно кивнул, искренне радуясь тому, что его все-таки поняли.
— Вот именно, — улыбнулся он.
— А где заявление? — вкрадчиво спросил Стародубцев. — С резолюцией. По всей форме. Где оно, товарищ водитель?
Баранчук мрачно усмехнулся:
— Это раз плюнуть. Разрешите листочек из вашего блокнота?
— Пожалуйста.
— И ручку…
— Пожалуйста…
Эдуард расправил листок бумаги и аккуратно на нем написал:
«Бригадиру Баранчуку Э.Н. от водителя Баранчука Э.Н. Заявление. В связи с нарушенным пищеварением, нелетной погодой и временным отсутствием желания создавать материальные ценности прошу дать мне отгул из числа тридцати семи неиспользованных мной человеко-дней. При случае обязуюсь вернуть. Подпись: Э.Баранчук».
Эдик с удовлетворением перечитал написанное и, начертав в левом верхнем углу «Не возражаю», подписался снова. Затем он протянул листок Стародубцеву и вернулся к недопитому чаю.
Виктор Васильевич Стародубцев не стал читать заявление, он хорошо знал своего водителя и вполне мог представить, что тот мог сочинить. Он даже очки не стал надевать, а взял да и поперек всего заявления размашисто начертал: «Отказать». И подписался: «Начальник механизированной колонны Стародубцев».
Баранчук сложил листочек вдвое, потом вчетверо, потом, оттопырив мизинчики, со вкусом порвал его на мелкие кусочки и только тогда посмотрел на начальника.
— Ничего, — сказал он, — я вам другое напишу. Коллективное — от обоих сразу…
— В отпуск, что ли? — небрежно спросил Стародубцев.
— Ага, — кивнул оскорбленный ас, — в бессрочный. Чтоб не видеть вашу паршивую колонну уже никогда. И вас тоже.
— Отработаешь положенное, — едко поддел начальник.
— И не подумаю, — отрубил Баранчук.
— А я тебя по статье уволю.
Тут появилась Кобра и льстиво пробасила:
