В декабре. Пусть и каролинском. Льда нет, и хорошо – значит, в следующем году будет урожай персиков. Но высаживаться придется в самое злое, зябкое утро, в какое часовые поверх шинели норовят завернуться в одеяло и из грозных защитников превратиться в нахохленные кульки с ружьями.
С крыши каземата доносится павлинье карканье, как обозвал свой голос русский капитан. Там тоже укладывают белое золото. У орудийных портов и смотровых щелей рубок пока нет броневых ставен, а тюки хлопка спасут хотя бы от пуль.
А вот и брат. «Пальметто Стэйт» поднимает пары. Им – прикрывать русского своей броней.
– Ну вот и все, сестра. Думаешь, ты зря с утра на ногах? Скоро начнется, и начнется интересное. Помашешь мне с крыши?
Барометр поднимается. Значит, скоро молочное марево тумана развеется, и люди на кораблях смогут, обернувшись, увидеть, как провожает их город.
А потом на гавань опустится новый занавес. Пороховой.
Лоцманская проводка… Капитану даже повторять команды не приходится – только стоять рядом. Сейчас рискует тонкой шкурой «Невского» другой. Вот ударила батарея Грегга. Полгода назад – конфедеративная, сегодня – федеральная. Сейчас не важно, в чьих руках она будет завтра. Дробь всплесков – но разрывов нет. Сплошные ядра. Принимают за броненосец. Надо бы увеличить ход, быстрее проскочить опасное место. Но отдать команду капитан сейчас не может. Не раньше, чем примет командование на себя.
– Рекомендую повысить ход до полного.
Лоцман морщится, но бросает в трубу машины:
– Полный вперед.
Это броненосец мог бы себе позволить пройти под огнем медленно. Да и в нынешнем виде наполовину переоборудованный фрегат в состоянии перенести не один десяток попаданий малокалиберных ядер этой батареи. Но на палубе, плечо к плечу, грудь к спине – как сельдь в бочке – сводный батальон десанта. Все – уроженцы Чарлстона. Все – добровольцы. Им первым врываться на берег, сквозь огонь и воду.
Янки стреляют вяло, не стараются. Хорошо… Видимо, приняли за настоящий броненосец: форма корпуса уже та. Значит, считают, что их ядра не смогут причинить вреда… Еще три минуты в зоне обстрела. Две. Одна…
Удара он не почувствовал – слишком несолидно пудовое ядро по сравнению с четырьмя тысячами тонн корабля. Но стоит повернуть голову – и взгляд ловит разлетающуюся щепу, разбросанное прикрытие… Руки за спину!
– Повреждения?
Да, именно в такой последовательности должен спрашивать капитан.
– Только один баркас.
– Ясно. Потери?
