Витрувий поднял брови.
— А что ты надеешься сделать лучше других?
— Строить.
Он откинулся в кресле.
— Где именно?
Я посмотрела на сестру Цезаря, и та ободряюще кивнула.
— В Фивах. Это была мечта моей мамы. Город разрушен при Птолемее Девятом, и если однажды мой брат вернется в Египет, я бы поехала с ним и отстроила Фивы заново. Меня посвятили в архитектурные замыслы, — поспешно прибавила я.
Витрувий переглянулся с Октавией.
— Тебе известно, что Цезарь этого не допустит.
— Он может и передумать.
Архитектор лишь покачал головой.
— Ее выдадут замуж. Хорошо, если к этому не приложит руку Ливия.
— А что, она может?..
— Супруга моего брата — конечно, — оборвала меня хозяйка виллы. — Поэтому я и прошу за нее, Витрувий. Покажем Октавиану, что девочка способна на большее, нежели быть женой старика сенатора. Ты мог бы принять ее в подмастерья.
Он рассмеялся.
— Погоди! — возмутилась Октавия. — Впервые увидев ее рисунок, ты был потрясен.
— Это правда. У девушки явный дар. Но что она смыслит в нашем деле?
— Так научите меня, — вмешалась я. — Кое-что смыслю: например, мне уже известны все виды зодческих орудий и все архитектурные стили от Греции до Египта.
— Строительная площадка — неподходящее место для царевен.
— Берите меня с собой по утрам на ваши осмотры.
— Тем более что твой собственный сын и не собирается быть архитектором, — вставила сестра Цезаря.
Щеки Витрувия залились краской.
— Да уж, — горько промолвил он. — Парень желает стать бабником и поэтом!
— Тогда поделитесь знаниями со мной.
Мужчина склонился вперед, и моя защитница снова пошла в наступление:
— Брат пожелал возвести себе мавзолей, как у Клеопатры. Селена много раз рисовала гробницу; позволь ей помочь хотя бы с этим.
Архитектор молча смотрел на меня, потом наконец произнес:
— Завтра на рассвете. Встречаемся здесь, у библиотеки.
Я даже хлопнула в ладоши от радости.
— Начнем с мавзолея Цезаря. Если сумеешь мне угодить — может, и научу тебя строить.
— Спасибо!
Октавия улыбнулась.
— Идем, а то опоздаешь в школу.
Марцелл с Александром ждали меня в портике. Разумеется, я немедленно рассказала им о случившемся. Когда по дороге к нам присоединились Юлия и Тиберий, племянник Цезаря гордо заявил:
— Слышали? Сам Витрувий хочет учить Селену архитектуре.
— Не то чтобы хочет, — быстро поправила я его. — Это все благодаря Октавии, она настояла…
— Зачем ей стараться ради тебя? — изумилась Юлия.
— Наверное, решила дать мне какое-нибудь занятие, — смутилась я.
