— Не лезь! — рявкнул ему вслед Тиберий.
— Хозяин, не вмешивайтесь!
— Что происходит? — властно осведомился Марцелл.
Седой центурион из оцепления внимательно посмотрел на него.
— Кто вы такие?
— Я — сын Цезаря, — гордо провозгласил Тиберий.
Центурион покосился на стражников Октавиана, замерших за нашими спинами.
— Что вам здесь нужно?
— Не ваше дело! — отрезал Тиберий.
— Кто эта женщина? — спросил Марцелл.
Центурион прищурился.
— Рабыня. Заявляет, будто бы их вместе с мужем освободили. — При этих словах он подбросил в руке мешочек из кожи. Внутри зазвенели монеты. — Где-то украли. Это, наверное, из каравана…
— Который на прошлой неделе был ограблен по дороге к храму Сатурна? — закончил вместо него Тиберий.
Центурион ухмыльнулся.
— Вот именно.
— И что же, она напала на караван? — усмехнулся Марцелл.
Несчастная представляла собой поистине жалкое зрелище. Разодранная туника, рваные сандалии… Центурион прокашлялся.
— Не она, значит, он. К тому же есть подозрение, что они как-то связаны с этим мятежником, которого плебс называет Красным Орлом.
— Можно? — сказал Марцелл, протянув руку за кошельком.
— Что ты делаешь? — зашипела Юлия. — Накличешь на всех неприятности!
Помедлив, центурион передал ему золото.
Юноша с притворным вниманием уставился на кожу — и вдруг заявил:
— Она не врет. Это их деньги.
Солдаты начали возмущаться, однако Марцелл повысил голос:
— Кошелек из дома Октавии.
Центурион напрягся:
— Лучше взгляните внимательнее и вы поймете, что ошибаетесь.
— Нет, не ошибаюсь.
— Хотите сказать, — негодующе начал центурион, — что сестра Цезаря просто так раздает свои деньги?
— Она — нет. А я раздаю.
Солдат посмотрел на Галлию, побледневшую как полотно, потом на Тиберия, притихшего из осторожности, и неожиданно махнул рукой.
— Хорошо. Нам же меньше работы. Отпустить их, — объявил он с важным видом.
Мужчина и женщина бросились благодарить своего спасителя, но тот лишь насильно сунул им в руки мешок с деньгами.
— Скорее убирайтесь отсюда.
Солдаты растворились в толпе. Правда, я успела заметить, как перед уходом центурион подозрительно обернулся. Мы вчетвером уставились на Марцелла. Думаю, и стражи за нашими спинами недоуменно переглянулись. Первым нарушил тишину Тиберий:
— Отлично. Может, заглянем в Карцер и выпустим узников?
— Это было ужасно глупо, — скривилась Юлия. — Кому интересно, что станется с парочкой беглых рабов? Они же воры.
— Нет. Они муж и жена, которые просто хотят быть свободными, — возразила я, и светлые очи Марцелла устремились в мою сторону. — По-моему, это очень добрый поступок.
