— В последнем напутствии тетя и ее сиделка велели мне беречь тебя и проследить, чтобы ты как можно больше отдыхала. — Он с нежностью улыбнулся. — Вот почему, дорогая, я считаю, что тебе сейчас следует отдохнуть. До обеда еще очень далеко.
Айна робко запротестовала:
— Я не хочу… чтобы ты покинул меня!
Виконт улыбнулся.
— Я и не думал этого делать.
Айна поняла и раскраснелась.
— Я не… предполагала… — начала она.
— Моя дорогая, моя изумительная женушка, — сказал он, — ты еще очень многое должна узнать о любви, и я научу тебя. Обещаю, что буду очень нежен. Ты нужна мне. Кажется, я ждал тебя целую вечность, чтобы заключить в свои объятия и назвать своею.
Айна тихо и счастливо рассмеялась.
Когда виконт вынул тиару из волос Айны, снял с нее фату и расстегнул ей платье на спине, она сказала:
— Ты… заставляешь меня испытывать… смущение.
— Но я не впервые раздеваю тебя.
Айна изумленно взглянула на него, и он объяснил:
— Когда я спас тебя в море, то сначала ты оказалась в катере, а потом я перенес тебя в эту каюту и положил на пол, потому что ты промокла до нитки.
— Должно быть… я выглядела ужасно!
— Мне показалось, что ты словно морская нимфа, но когда я снял с тебя мокрую одежду, я понял, что ты не нимфа, а богиня с Олимпа!
Кровь снова прилила к щекам Айны, и, когда ее платье упало на пол, она придвинулась к виконту чуть ближе со словами:
— Прошу тебя… не смотри на меня… я боюсь… как бы ты не разочаровался.
— Как я могу разочароваться в такой красоте, перед которой даже цветы склоняют голову, потому что понимают, что ты совершеннее их.
— Как… ты можешь так думать?
— Я расскажу тебе, о чем думаю и что чувствую, — ответил виконт.
С этими словами он взял ее на руки и отнес на кровать. Айна лежала, глядя на цветы, наполнявшие воздух своим ароматом, а тем временем к ней присоединился виконт. Яхта плавно скользила по спокойной воде.
Когда виконт обнял ее и привлек к себе, его сердце было отнюдь не спокойно, оно бешено колотилось от страсти. В то же время он боялся напугать Айну или причинить ей боль, потому что любил ее. Он знал по своему немалому опыту, что нужно быть сдержанным и очень нежным.
Он поцеловал ее лоб, глаза, маленький прямой нос, мягкий изгиб шеи. Губы Айны приоткрылись, готовые к поцелую, но он целовал ее грудь, пока все ее тело не охватил трепет, и только потом прижался к губам.
От этого поцелуя в ней вспыхнула искра пламени, бушевавшего в нем, он почувствовал это и понял, что они на пороге упоительного восторга любви.
