Камала вздохнула.
— Так вот почему вы направлялись в Саутгемптон… Чтобы найти корабль?
— Да, именно поэтому, — подтвердил Конрад.
— Но где же вы найдете достаточно денег для содержания вашей матери и других людей?
— В плаваниях можно неплохо заработать, — ответил Конрад. — Побывав сегодня вечером в порту, я понял, куда и на чем отправлюсь.
— Расскажите же!
— В порту на приколе стоит клипер, принадлежащий человеку по имени Ван Вик. Он наполовину голландец, наполовину англичанин. Это чрезвычайно богатый человек, сколотивший состояние на перевозке грузов. Главным образом это товары, не подлежащие ввозу или вывозу.
— Вы хотите сказать, что он контрабандист? — спросила Камала.
— Не совсем, — уклончиво ответил Конрад. — Хотя вы до известной степени правы, употребив это слово. Я пробыл в порту совсем недолго, но быстро выяснил, что Ван Вик снаряжает свой клипер для плавания в Мексику.
— Что же он привозит из этой страны?
— Золото и серебро, — последовал ответ. — После обретения независимости в тысяча восемьсот двадцать первом году Мексика запретила вывоз этих драгоценных металлов, установив на них государственную монополию. И что-то мне с трудом верится, что Ван Вик раздобыл официальное разрешение.
— И вы отправитесь с ним? — спросила Камала.
— Я пока еще ни о чем не договаривался, — ответил Конрад, — но лишь немногие имеют такой опыт, как я, так что большинство владельцев кораблей охотно возьмут меня в плавание.
— Я уверена, что мистер Ван Вик пожелает… взять вас, — тихо сказала Камала.
— Но что же мне делать с вами? — спросил он.
— Забудьте про меня, Конрад.
— А если я скажу вам, что это невозможно?
Их взгляды встретились, и Камала внезапно почувствовала, как что-то сдавило ее грудь, и ей стало трудно дышать. Как будто между ними пробежало нечто магнетическое, нечто незабываемое и прекрасное, отчего она невольно вздрогнула.
Не в силах отвести от него взгляд, на какой-то безумный миг она подумала, что сейчас встанет со стула и бросится в его объятия. Ее губы приоткрылись… Увы, в следующее мгновение он отвернулся от нее, и чары рассеялись.
Конрад подошел к окну и, отдернув занавески, распахнул створки, как будто ему не хватало воздуха. В комнату мощной волной ворвался холодный ветер. Какое-то время он стоял, вглядываясь в темноту, затем раздраженно воскликнул:
— Черт бы вас побрал! Черт бы побрал всех женщин!
Его слова прозвучали словно пощечина. Камала решила, что должна перед ним извиниться, но, увы, лишилась дара речи.
