– К концу года всё будет готово. Фрол у Евстафия ожидает священника, дабы место выбрать. – Немного слукавил я. Бригадир плотницкой артели действительно находился в лавке Евстафия, и мы обсуждали с ним вопрос строительства, но пока не сошлись в цене.
– Я пошлю кого-нибудь, хотя, пусть Серафим посмотрит, ему там дальше жить, заодно с мирянами познакомится.
В итоге нашей беседы я получил благословение и был отправлен к Иннокентию, который на вопрос о предполагаемом урожае ответил кратко: – Будет как в прошлом году, может чуток лучше. Из-за голода посеяли мало, с хлебом останется Киев. Смоляне закупать на стороне не будут, но и продавать тоже.
В Полоцке была похожая ситуация, только для себя. Надо было спешить. К середине сентября, опоздав к собранному последнему зёрнышку, мы причалили к Новгородской пристани.
Пахома Ильича в городе не было, Марфа подсказала, что муж где-то в районе Ладоги, спупустил все гривны и сидит на коробах с зерном, отгоняя мышей.
– То, что на коробах – это хорошо, раз сам, значит не на кого оставить. Марфа, а где мне найти Сбыслава Якуновича или Гаврилу Алексича? – Ситуация была скверная, без Ильича, не зная никого в городе – полный завал.
– Господи! Эти два оболтуса, вместе с ним. С виду уважаемые люди, а всё туда же. – Марфа была не в духе. Спокойная, всегда вежливая женщина, напоминала котёл с перегретым паром. Ещё чуть-чуть и…
Причину её состояния я узнал позже, когда увидел Гюнтера, щебетавшего с Нюрой во дворе дома. Не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы понять – молодые были влюблены. Девушка кокетничала, просила Штауфена подержать зеркало, хотя дома висело большое, во весь рост и даже предложила посидеть в крытом возке, что стоял рядом с конюшней. Гюнтер ходил за ней, как нитка за иголкой.
Выручил меня Ильюша. Мальчик отвёл меня на торг, в лавку, где торговал приказчик Ильича – Ваня.
– Пятьдесят сотен кадей скупили. Последний раз, когда я там был, места уже не было, куда короба ставить. Бояре ругают князя, на чём свет стоит, к свеям ни одной ладьи не ушло, цены поднялись в два раза. – Иван сидел в лавке с дубинкой в руках.
– Оружие зачем? – Вооружённый продавец в лавке как-то не увязывался с торговлей.
– Чувствую, бить скоро будут. Ефрем тут неподалёку, с ним Ждан и Сеня, если что – подсобят.
– Неужели так всё серьёзно? – Своей акцией мы, конечно же, перешли границы честной торговли, используя административный ресурс, но угрозы физической расправы я не ожидал.
