Однако сегодня по сравнению с другими частями света западное государство оказалось существенно ослабленным. В сущности, поворот к постепенному размыванию государства и усечению его функций был сделан еще в 1980-е годы, когда была декларирована неолиберальная доктрина. Тогда избыточно сильное государство обвинялось в подавлении творческой инициативы индивидуума и сковывании развития бизнеса. Постепенно государство путем масштабных приватизаций было в значительной степени выведено из всех важных областей экономики, также были осуществлены реформы, ограничивающие возможности влияния государства на свободу рынка. Бурный экономический рост нулевых будто бы подтвердил правильность взятого курса. Гуру неолиберальной экономики вроде McKinsey и Boston Consulting говорили о том, что экономика вступила в новую фазу — бесконечного бескризисного роста…
Жесткий кризис разрушил эффект массового гипноза и показал, что в основании волшебного роста лежит обычный пузырь финансовых спекуляций. Также обнаружилось, что устранение государства от выработки стратегии экономического развития обернулось усилением олигархических групп, чьи интересы сосредоточены на краткосрочном получении прибыли, — такие группы не в состоянии разрабатывать стратегии по развитию хозяйства страны. Жестче всего, вероятно, последствия подобной политики сказались сегодня на Великобритании, которая в интересах своих финансово-олигархических групп сосредоточилась на обслуживании финансовых потоков и демонтировала практически весь сектор реальной экономики.
Проблемы с дееспособностью государства в европейских странах возникли еще и потому, что в связи со строительством Европейского союза сознательно была сделана ставка на размывание государственных границ и усиление внутренних региональных формирований. Ослабление европейских национальных государств должно было помочь создать единое европейское пространство, и для этого значительная часть функций национального государства была передана в центр, в Брюссель. Однако замысел идеологов создания единого европейского супергосударства не смог осуществиться, европейский проект сегодня на грани развала, а между тем плоды ослабления национальных государств и усиление сепаратизма отдельных регионов (например, Каталонии и Шотландии) продолжают оказывать серьезное влияние на жизнь европейских стран.
Не последним фактором в ослаблении государства стала и разбалансировка госфинансов. Неспособность правительств принимать и проводить в жизнь сложные решения привела к резкому увеличению государственных обязательств, росту бюджетных дефицитов и госдолгов. То есть сохранность западных элит в том виде, как они есть, оказалась приоритетна по сравнению с долгосрочной стабильностью государственного аппарата. Так что, если вспомнить треугольник Харви, изображающий гармоничное государство как противовес бизнеса, общества и государства, то становится очевидно, что сегодня в западных странах позиции государства в этом треугольнике выглядят слабовато. Было бы логично предположить необходимость его усиления, однако происходящие на Западе посткризисные процессы избавления государства от социального бремени говорят о том, что период слабой государственной власти там еще далек от завершения.
