– Это для твоего комфорта.
– Для моего комфорта достаточно одной!
– Я не собираюсь на тебе экономить.
После продолжительной перебранки я разрыдалась и сообщила, что еду искать гостиницу.
Он встал на колени и пообещал, что не потревожит мой сон.
Я заснула мгновенно.
Проснувшись среди ночи, увидела хобот слона у себя перед носом. Быстро закрыла глаза и сделала вид, что сплю.
Какая ошибка! Какая дурацкая ошибка! Я ненавижу себя за то, что уехала от мужа, за эту нелепую, изнурительную, опасную для здоровья измену.
Лежу и плачу с закрытыми глазами. Отворачиваюсь к стене, и уже не различить, где слезы, а где мерзкая пенная сперма. Так и засыпаю.
– Ты не пошел на работу?! – воскликнула я, проснувшись утром и увидев рядом с собой большого негра. – А как же ресторан без тебя?! Кто же будет готовить?!
– Я не могу работать, когда ты здесь, в Гаване…
И черный человек признался, что понял в эту ночь главное: он больше не представляет своей жизни без меня.
Я сказала ему, что я замужем. Но он не захотел даже слушать об этом.
– Никакой муж не будет любить тебя так, как я. Я буду тебе верен до гроба. Потому что других женщин, кроме тебя, для меня больше не существует…
Судя по звукам, на улице происходит что-то невообразимое. Сирены, крики и топот ног.
Выглянув в окно, вижу, что мимо нашего дома бегут люди: солдаты, спортсмены, туристы с норвежским флагом, геи с радужным знаменем, обычные мужчины и женщины, дети, бляди в мини-юбках и на кэблах и просто девчонки в школьной форме.
– Что происходит? – спрашиваю.
– Марафон.
Я посмотрела на айфон. Семь утра.
Освещение на Кубе только энергосберегающее – холодное и тусклое. Обычные лампочки запрещены. Зная это, я прихватила с собой большую свечку из яркого малинового стеарина. Достаю свечку из чемодана, зажигаю, чтобы не было страшно.
Итак, я оказалась в лапах влюбленного Кинг-Конга. Держит крепко, не отпускает даже ночью, укладывает спать на груди. Кормит с рук, пытается даже кормить из своего рта.
Больше всего меня поражают его подмышки. Волосы там кудрявые, как каракулевая шуба моей бабушки. Кажется, что кусочки черного каракуля специально нашили, чтобы его огромное тело выглядело добрее.
Оставляет меня в покое, только чтобы отлить. Но дверь в туалет не закрывает. Такое впечатление, что он нарочито громко ссыт и пердит, чтобы показать свою мужскую силу. От его пердежа звенят стекла.
Спуском воды не пользуется. Вонь стоит невыносимая. Приходится, зажав нос, нестись в туалет, нажимать на спуск унитаза и выбегать.
