— Я подумала, что могу попробовать… — неуверенно начала она.
— Не смей!
— Вы разве не хотите закончить стену? Я подумала… Я пролистала книги в вашей гостиной.
— Ты читала книги моей мамы?!
— Прошу прощения…
— Ты не имеешь права!
— Не имею. — Никки взяла книгу, о которой шла речь. Сделала глубокий вдох, осознав, что в его глазах она выглядит сейчас преступницей. — Я положу ее на место, — сказала она миролюбиво. — Я ее не испортила. — Что такое творилось с этим парнем? — Я вставила всего восемь камней, — сказала она. И даже попыталась улыбнуться. — Хотите, я вытащу их?
— Не надо! — Его голос все еще звучал грубо, но уже не дрожал от бешенства. Он взял из ее рук книгу. Посмотрел на нее. Затем перевел взгляд куда-то вдаль. — Как себя чувствует собака?
— Отлично. — Она все еще чувствовала смятение.
— Мы должны принять решение, — сказал он.
— Я уже приняла его! — Никки гордо задрала подбородок.
— Привет!
Новый голос заставил обоих обернуться. У калитки стояла женщина среднего возраста, скромно одетая в рабочие штаны из грубой хлопчатобумажной ткани и потертый шерстяной пиджак. Она открыла калитку, и Коняшка зарычал и попятился назад.
— Все в порядке, — сказала женщина, подходя к ним. — Как ужасно, что я вызываю подобную реакцию у этих ребят! Но их можно понять — я ведь занимаюсь их отловом.
Коняшка снова зарычал. Никки крепко держала его за поводок. Но она не была уверена, что справится. Неожиданно она почувствовала помощь Гейба. Он положил руку на широкую шею пса, помогая Никки удерживать его за импровизированный ошейник из занавески. Он дотронулся и до нее. Его ладонь была огромной, твердой и… нежной?
Никки почувствовала, что ей стало легче, и она знала — Коняшка это тоже ощущает.
— Рафф передал мне, что вы нашли собаку, — сказала женщина. — Привет, Гейб! — Она вышла вперед, протягивая Никки руку. — Мы еще не встречались. Я Генриетта. Содержу местный приют для бездомных собак. Этот парень — один из моих клиентов.
Коняшка зарычал и попытался спрятаться за Никки. Рука Никки еще крепче вцепилась в ошейник, то же самое сделал и Гейб.
Теперь их руки соприкасались. Она чувствовала его тепло. Силу.
— Хотите, чтобы я его забрала? — спросила Генриетта.
Нет!
Никки уже приняла решение, но ей нужно было получить одобрение Гейба. Ведь он был хозяином дома.
— Я бы хотела оставить его у себя, — сказала она чуть громче, чем планировала.
В воздухе повисла тишина.
Печаль на лице Генриетты тут же исчезла, словно с ее плеч свалился камень. Лицо засветилось широкой улыбкой. А затем она произнесла уже деловым тоном:
