Как же этот хлыщ самоуверен, мелькнула мысль. Ничего, улыбаться тебе недолго, если, конечно, не вмешается сам Ямерт.
— Я не желаю драться, — повторил Ястир, замирая в пяти шагах от Отца Дружин. Бледный, глаза блуждают, словно у безумного. Руки трясутся, кулаки то сжимаются, то разжимаются безо всяких смысла и цели. — Я тут, чтобы помочь.
Никогда не разговаривай с врагом. В своё время Старый Хрофт нарушил этот древний закон — и поплатился.
— Я пришёл спасти людей! — уже с яростью и болью выкрикнул молодой сородич Ямерта. — Твоя руна хороша, Один, но её не хватит.
— Это ещё почему? — не выдержал Отец Дружин.
— Потому что ты больше не владыка мира сего! — с отчаянием выкрикнул Ястир. — Ты знаешь, что началось? Что сейчас творится в Хьёрварде?!
— Ещё нет, но если ты мне скажешь…
— День Гнева! — Глаза Ястира расширились от ужаса. — День Гнева, справедливая кара для всех, кто совершал преступления и бесчинства, кто убивал наших жрецов, вся вина которых в том, что они служили нам!
— Раз убивали — значит, поделом, — сплюнул Отец Дружин.
— Я… я не спорю…
— Что?!
— Я не спорю, — повторил Ястир, облизнув губы и тревожно оглядываясь через плечо на качающиеся в вышине призраки сородичей. — Людские дела сложны, и зачастую нельзя понять, кто прав, кто виноват… но… мои братья и сёстры думают по-иному.
— Нет времени разглагольствовать! — оборвал его Отец Дружин. Руна, разросшаяся в исполинский, на полнеба, парус, уже теряла силу. Она пробила коридор для беглецов, но со всех остальных сторон всё нарастало и нарастало басовитое гудение: осы надвигались сплошной сверкающей стеной, и точно так же надвигались стены тёмного тумана.
— Что они задумали, твои братья?! — взревел Старый Хрофт, надвигаясь на Ястира. Страх умер, оставалась только ярость.
— Н-не знаю, — побелел Ястир. — Покарать… преступивших закон… Но… я боюсь… я не могу… я усомнился… а потом — мы все увидали тебя…
— И твой брат решил, что я стою за всем этим? — с мрачным достоинством осведомился Отец Дружин. — А потом устроил всё это?.. Именуемый Ястиром, мне надо спасти людей. Я ненавижу тех, кто выпускает орды чудовищ на человеческие селения. Мы дрались с ётунами сами, лицом к лицу. Ты можешь помочь? Пусть эти несчастные спасутся! Они и так остались безо всякого имущества, без скотины, без тёплой одежды. Зиму переживут немногие.
— Я… я не знаю… — колебался Ястир.
— Ты примчался сюда, даже не зная, что станешь делать?!
— Я… я… я только вижу, что так нельзя…
